Гнев захлестнул ее такой могучей волной, что Лили вздрогнула. Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться и не допустить какой-нибудь оплошности, которая испортила бы все дело.

Шагающий рядом Деймон с любопытством посмотрел на нее, но Лили отвернулась от него и еще раз кашлянула, надеясь, что латекс на подбородке от этого не отклеится. К тому же ее очень беспокоило, что Деймон заметит отсутствие щетины на щеках усатого мужчины.

Они прошли подлинному коридору и свернули направо.

— Это мой кабинет, — объявил доктор Джордано, указывая на дверь с табличкой, где золотом было выгравировано его имя, и с еще одной кнопочной панелью у входа. — Рядом главная лаборатория, которую я хочу вам показал Здесь я провожу самую важную работу. Думаю, месье Фурнье туда лучше не входить.

Лили кивнула. Взяв у нее блокнот и тестеры, Суэйн сказал:

— Мы ненадолго.

Лили прислонилась к стене, копируя позу, которую часто замечала у мужчин, терпеливо ожидавших кого-то, а ее спутники зашли в лабораторию. Радости Лили не было границ, когда выяснилось, что Деймон не захотел остаться в коридоре.

Мужчины отсутствовали десять минут. Когда они вышли, Суэйн делал какие-то пометки в блокноте. Лили надеялась, что он не зря взял диктофон и записал тоновые сигналы кнопочной панели, потому что на сей раз доктор Джордано не забыл ее заслонить. Чтобы заложить взрывчатку, им потребуется проникнуть и в лабораторию, и в его кабинет.

— Шарль, — рассеянно проронил Суэйн, — тебе надо будет проверить модулятор СР на детекторе ВЗ в кабинете доктора.

— Да, сэр, — прохрипела Лили, старательно записывая эту абракадабру. Она понятия не имела, что такое модулятор СР и детектор В3 и существуют ли они вообще, но звучало все это впечатляюще и оправдывало ее появление в кабинете доктора Джордано.

И так на протяжении всего обхода. Когда они начинали «инспектировать» зону, которую Суэйн в плане отметил особо, его активность возрастала: он живо отдавал распоряжения Лили, обеспечивая ей повод туда проникнуть, либо все тщательно осматривал там сам. За все это время он ни разу не повторился — возможно, потому, что просто не помнил тех номеров и аббревиатур, которые уже называл. Доктор Джордано явно был поражен высоким профессионализмом Суэйна, а с лица Деймона не сходило непонятное Лили выражение. Она подозревала, что он совсем не прост, но, раз прислушался к рекомендациям Жоржа Блана, стало быть, доверял ему безоговорочно.

Наконец осмотр был закончен, и Суэйн коротко улыбнулся.

— Думаю, этого довольно. А теперь, джентльмены, мы, с вашего позволения, проверим то, о чем я уже упоминал, и подготовим для ваших сотрудников сюрпризы. На это понадобится… час, может, чуть больше. А потом проведем нашу проверку. Надеюсь, они поймут, что такое бдительность. А заключим все учебной эвакуацией.

— Конечно, — кивнул Деймон и слегка, очень по-европейски, поклонился. — Благодарю вас обоих за то, что пришли. Если не возражаете, я не буду при этом присутствовать. Доктор Джордано знает предприятие намного лучше, чем я, он тут главный. Было очень приятно с вами познакомиться. — Он обменялся рукопожатиями с Суэйном и протянул руку Лили, которой ничего не оставалось, как покрепче пожать ее и потом поспешно спрятать руки в карманы.

Деймон долго и пристально смотрел на нее. Его взгляд оставался непроницаемым. Затем, так и не сказав больше ни слова, ушел. Лили не отпускала тревога. Деймон был чрезвычайно любезен, но она все время ощущала на себе его внимательный, словно буравящий насквозь взгляд. Казалось, что-то в ней вызывало его подозрение, но он не мог понять, что именно.

После ухода Деймона Лили с Суэйном вернулись в фургон, чтобы распределить между собой взрывчатку. В записях Лили было помечено, где она должна быть заложена. Суэйн показал ей, как поступать с детонаторами. Это оказалось несложно: ломать — не строить.