Королева Алиенора, неверная жена - Маривонн Микель (2006)

Королевскую чету ожидает грандиозное пиршество, но не в Вестминстерском дворце, весьма заброшенном со времен Генриха Боклерка[24] и, к сожалению, отмеченном печатью смерти его сына во время кораблекрушения «Белого корабля», а в резиденции Бермондси. Окрестности Лондона столь богаты дичью, а Темза изобилует рыбой, что недолго приготовить обильное угощение. Нет необходимости бродить вдали от большого города, в тысячу раз более оживленного и более крупного, чем Париж. Лондон – портовый город, его громадный мост объединяет правый берег Темзы[25] с левым; высокие стены и семь двойных ворот, башни, обращенные на север, чтобы сдерживать нашествие варваров. Корабли прибывали в Лондон с запада и с востока. В порту знакомились между собой испанцы, генуэзцы, каталонцы и моряки с севера, входящие в Ганзейский союз. Повсюду башни, украшенные скульптурами, колокольни.

За обедом, где было подано много мяса и дичи, по доброй английской традиции принесли суп – бульон с замоченным в нем хлебом, конопляным семенем и говяжьим костным мозгом. Вокруг Алиеноры сидят несколько баронов из Гаскони, чей акцент нельзя спутать ни с пикардийским, ни с шотландским. Она привезла с собой своих музыкантов, которых король взял на корабль, всех, кроме Бернарта Вентадорна, отправленного на континент. Королева счастлива среди этих людей, наряженных в разноцветные платья, обувь с острыми носками, длинноволосых, с инструментами, такими же пестрыми, как и их одежда. Коронация в Лондоне останется одним из самых прекрасных дней ее жизни. К всеобщему удивлению, несмотря на свою беременность, она приняла участие в танце. Генрих тоже увлекся игрой, ему нравятся развлечения: разрядка после напряжения предыдущих часов. В соответствии с кодексом любви полагалось танцевать брабантский танец, когда кавалеры опускаются на одно колено перед дамами, чтобы пригласить их. Алиенору никто не имел права пригласить, кроме самого короля. Всеобщее веселье было таково, что в лондонском порту были слышны отголоски смеха и песен, которые подхватывали лодочники.

Последние недели беременности Алиеноры прошли в обстановке праздника. Генрих должен готовить кампанию. Он работает при свете канделябров иногда до поздней ночи, а встает на рассвете.

По случаю коронации он – как и его предшественники Стефан и Генрих I – положил на алтарь Вестминстера хартию. Это самый почетный обычай: присяга, принесенная королем перед коронацией, а затем хартия, предоставляемая подданным, чтобы просветить их относительно программы будущего царствования. На самом деле глава государства Плантагенетов является суверенным королем и своим положением обязан только Богу. Генрих решает, что власть его будет абсолютной. В действительности, как писал один из самых блестящих учеников Теобальда Кентерберийского, Иоанн Солсберийский[26], Генрих, молодой король в возрасте двадцати одного года, должен был покориться воле Господа и править в соответствии с его духом, быть служителем закона и справедливости. Он уже обещал вершить правосудие и не терпеть разбоев и воровства. Его предок, Вильгельм Завоеватель, уважал обычаи, но не обнародовал хартию, поскольку принял власть совсем в других условиях. Генриху необходимо согласие Церкви и баронов, чтобы принести присягу и издать хартию. Это священная и торжественная связь «абсолютной верности», которую Генрих хочет снова восстановить в полной ее строгости, принимая на себя абсолютную королевскую власть. В хартии Генриха он представляется как «король Божьей милостью».