Лаки - Джеки Коллинз (1994)

Незадолго до отъезда Джино сколотил синдикат инвесторов для финансирования строительства «Маджириано». Работы только недавно начались, и пошли немалые еженедельные счета. С тех пор как Джино покинул Америку, некоторые вкладчики стали уклоняться от взятых обязательств.

– Разве у нас нет с ними договоров? – удивлялась Лаки.

Коста покачал головой.

– Нет, только устные соглашения.

– Они дали Джино слово, не так ли? Что бы он сделал, если бы они отказались платить?

Коста закашлялся в замешательстве.

– Ну, у него были свои... методы.

– Он поручил тебе вести его дела. Почему ты не прибегнешь к его методам?

– Бывают вещи, которые лучше отложить до более подходящего момента. Надо дождаться Джино.

Она обратила на него твердый взгляд.

– Ждать невозможно. Мы не знаем, сколько он будет отсутствовать. Даже ты допускаешь, что счет может идти на годы. Если они дали слово, то их следует заставить выполнять обещанное. Мне нужен список. Думаю, я смогу что-нибудь устроить.

Он недоверчиво рассмеялся.

– Не будь глупой девчонкой, там серьезные мужчины...

Она смерила его ледяным взглядом.

– Никогда больше не называй меня «глупой девчонкой, Коста. Ты меня понял?

Ему на память пришел Джино, каким он был в ее возрасте. И он отчетливо осознал, что никто не сможет помешать ей в отсутствие отца стать у руля семейного дела.

– Сегодня в «Бразильской гостиной» дает первое представление новый комик, – сообщил Матт Лаки. – Может, попьем кофе там? Мы как раз успеем ко второму выходу.

– Он смешной? Мне не мешало бы расслабиться.

– Неужели я способен взять несмешного комика?

Она бросила взгляд на его подружку, раскрашенную девятнадцатилетнюю «куколку Барби».

– Иногда ты делаешь странные вещи, Матт.

Вечер начинал действовать ей на нервы. Неприятно было смотреть, как Джино носится с этой манерной сучкой Сьюзан Мартино. Димитрий Станислопулос вел себя чересчур шумно и требовал постоянного внимания, а что касается артисточек, то Лаки вообще неловко себя чувствовала оттого, что сидит с ними за одним столом.

– Так я предлагаю? – Матт кивнул в сторону Джино, совсем утонувшего в голубизне глаз Сьюзан.

– Делай что хочешь, – фыркнула Лаки.

Целый год никто не вставал между ней и Джино. Никому из посторонних не удавалось с ним сблизиться, если, конечно, не считать близостью часок-другой в его постели. А это так, пустяк – быстрый, чисто животный акт с какой-нибудь нетребовательной шлюшкой. Для мужчины его возраста Джино, разумеется, любил покуролесить. Но покуролесить – это одно, а влюбиться – совсем другое.

И главное, зачем? Лаки наморщила лоб. Иное дело, окажись Сьюзан душевным, замечательным человеком. Но не тут-то было. Кто она такая – сразу бросается в глаза. Ледяная, расчетливая стерва, покрытая тонюсеньким слоем сахаринового обаяния. А Лаки желала своему отцу только самого лучшего, и уж конечно, не какую-то там вдовушку с Беверли-Хиллз, которая, возможно, и смотрит-то на него лишь как на ходячую чековую книжку. Что она любит деньги – совершенно очевидно. Судя по ее украшениям, чем больше, тем лучше. И чего ей не заняться Димитрием? Он, наверное, даже срет золотом.

Лаки закурила сигарету и в задумчивости пускала идеально ровные колечки дыма, пока Матт предлагал всем перейти в «Бразильскую гостиную'''. Вот уже несколько месяцев, как она не спала с мужчиной. Просто не хотелось.

Лаки Сантанджело, давшая обет воздержания. Умора!