Способен на все - Люси Монро (2007)

Чем дальше Клер читала, тем горше ей становилось. Потом она вовсе перестала читать, а лишь пыталась примирить разум с тем, что все записи – не плод больного воображения. За ними стоят действительные события, чьи-то трагедии, чьи-то судьбы. Судьбы людей, существовавших в реальности.

Бретт закрыл телефон и положил его на панель.

– Коллинз сказал, что подготовит отчет к тому времени, как мы приедем в Портленд.

– Как быстро.

– Он работал, пока мы готовились к твоим экзаменам.

– Я отвлекала тебя от дел, да?

– Я доверяю Коллинзу. Он справляется не хуже меня, и потом, – Бретт подмигнул ей, – мне было приятно тебе помогать.

Клер попыталась улыбнуться, но попытка не удалась.

– Я рада, – только и сказала она.

– В чем дело, Клер?

– Ничего. Просто... – она замолчала, собираясь с мыслями и борясь со спазмами в животе, – до этого момента все казалось мне нереальным. Я имею в виду то, что Лестер был наемным убийцей. Но имена людей, которых он убивал, вот они – здесь.

Глава 18

Клер держала в руках дневник киллера. На вид эта тетрадь была такой безобидной, такой будничной, и эта будничная безобидность находилась в таком кричащем противоречии с тем, что было внутри этой тетради, что у Клер кружилась голова.

– Он записывал имена людей, дававших ему работу, и причины, по которым его нанимали. Он был весьма скрупулезным в своих записях. Хотя, кто знает, что он при этом чувствовал? Холодная констатация фактов. Никаких сантиментов. Он был моим другом, и он убил всех тех, чьи имена записаны в эту тетрадь.

Клер терпела невыносимые муки. Как могла Куини спокойно читать этот дневник?

– Тебя колотит, – озабоченно сказал Бретт. – Хочешь, я остановлю машину?

У Клер сводило живот.

– Пожалуй.

Бретт заехал на стоянку и остановил машину в стороне от туалетов, возле столиков в тени деревьев. Клер открыл; дверь и, качаясь, вышла из машины. Ее тошнило, и она с трудом сдерживала позывы рвоты.

Она подошла к деревянному столу и опустилась на скамейку. В это летнее время они с Бреттом оказались не единственными, кто решил заехать сюда. Никто не обращал на них внимания. И Клер была этому только рада. Ей было неловко уже потому, что Бретт стал свидетелем ее слабости.

Клер потирала руки. Несмотря на теплое солнышко, et знобило. Она никак не могла взять в толк, как человек, которому она так хорошо относилась, мог убивать. Мысль о том, что от его руки погибли все, о ком имелась запись в этой тетради, была невыносима. Клер обхватила себя руками, словно стараясь загнать эмоции внутрь себя, словно боялась, что правда может взорвать ее и она развалится на кусочки.

Однажды Лестер сказал ей, что смотрел на свою работу как смотрит на свое ремесло солдат, только платят за это больше. Он просто вел войну за свою страну. Но воевать на войне и убивать по заказу – не одно и то же. Не может быть чтобы все перечисленные в этой книге люди представляли угрозу безопасности Америки и несли зло всему человечеству. Такого просто не могло быть...

И кто такой Лестер, чтобы решать, кого карать, а кого миловать? И кто такие те люди, что его нанимали, чтобы брать на себя ответственность за то, кому жить, а кому умереть?

Клер не могла смириться с той реальностью, какую открыл для нее дневник, потому что она продолжала любит! того старика, который вел его, продолжала скорбеть о его уходе.

Клер поняла, что плачет, только когда Бретт подошел и сел рядом. Он привлек ее к себе.

– Все в порядке, сахарок. Ты должна выплакаться. Мама всегда говорила, что Бог дает нам слезы, чтобы утолить боль.

Его сочувственные слова открыли шлюзы, и Клер зарыдала в его объятиях. Он обнимал ее, гладил, как маленькую, по волосам. Наконец Клер взяла себя в руки.

Он вытер ей лицо носовым платком.

– Сейчас ты в порядке?