Она улыбнулась, огорчение сменилось радостью, сразу же нашедшей отклик в его душе, хотя какая-то язвительная часть его натуры недоумевала, почему это ему так хочется ее утешить. Она гонялась за ним, поставила под угрозу его прикрытие, шантажом вынудила его разрешить участвовать в деле ради сбора материала. Это она должна его утешать.

Но он не выпустил ее руки. Она казалась такой теплой, хрупкой, нежной… Ему захотелось прижать ее к себе, снова заняться с ней любовью и забыть о всех тех причинах, по которым он не должен этого делать, – его секретное задание, сыщика Дугласа, дочь Аллисон, ее работу репортера и твердое намерение зарабатывать кучу денег, то, что после выхода в свет передачи он никогда больше ее не увидит.

Она, похоже, прочитала его мысли. Медленно моргнула, карие глаза подернулись дымкой. Она встала, отодвинув стул. Он последовал ее примеру, так и не выпуская ее руки. Они качнулись друг к другу, она оказалась в его объятиях, и он жадно прижался губами к ее губам.

Входная дверь с грохотом распахнулась.

– Мам… Ух, вот это да! – Они отпрыгнули друг от друга при виде стоящей в дверях Меган. Та радостно ухмылялась. – Не обращайте на меня внимания. Я пришла еще за одной игрой. Могу зайти попозже. – Она сделала шаг на веранду, оглядываясь через плечо.

– Не уходи, – возразила Аллисон, кинувшись за дочерью.

Брэд смущенно откашлялся.

– Ага, я как раз собирался уходить.

– Вовсе не обязательно, – откликнулась Меган. – Я думаю, что это клево, что ты и мама… ну, сам знаешь. Вот все ребята попадают, когда я им расскажу.

– Нет! – воскликнули Брэд и Аллисон в унисон.

Аллисон беспомощно взглянула на Брэда. Он глубоко вздохнул, подошел к двери и плотно закрыл ее, чтобы не дать возможности сыщику Дугласа запечатлеть эту сцену. Потом наклонился к Меган.

– Маленькая, ты не можешь никому рассказывать. Понимаешь. Я… это… прячусь. – Пока все правда. – У меня нечто вроде сделки, и, если об этом узнают не те люди, все обернется скверно. Очень скверно.

Она явно огорчилась, но философски пожала плечами.

– Ладно. А потом я смогу рассказать? Теперь пришла его очередь беспомощно взглянуть на Аллисон.

– Поживем – увидим, – сказала та, и Брэд еле сдержался, чтобы не рассмеяться.

Матери не меняются. Его собственная употребляла это выражение сотни раз, когда подразумевала «нет». Он сообразил это рано, совеем еще мальчишкой. Меган тоже знала. Она с отвращением взглянула на мать и с надеждой повернулась к Брэду.

– Когда все будет закончено, – сказал он, мысленно включая в понятие «все» борьбу Аллисон с Дугласом. Один Бог знает, когда этой борьбе придет конец. Так что он мог спокойно пообещать.

– Ладно, – согласилась она. – Но ты ведь не уходишь, верно? Ты останешься ужинать, и мы снова вместе посмотрим телевизор.

Соблазн был велик. Чересчур велик. Он был здесь временным человеком, для него опасно привыкать к образу жизни, который ему не светит в будущем. Через пять лет Аллисон не будет вечерами сидеть в его старом доме перед телевизором.

– Я делаю макароны, – вмешалась Аллисон.

Брэд покачал головой.

– Не думаю, что это удачная мысль. – Он кивнул в сторону двери и одними губами произнес слово «детектив» над головой Меган.

– А по мне так удачная, – возразила девочка.

– Меган, беги наверх и помой руки перед ужином, – сказала Аллисон.

Меган демонстративно вздохнула и подняла глаза к потолку.

– Ма, ты же еще и готовить не начинала. Руки снова успеют испачкаться. Почему бы тебе просто не сказать: «Меган, уйди, я хочу поцеловать Брилла на прощание»?

Лицо Аллисон залилось алой краской, но голос звучал твердо.

– Меган, поднимись в свою комнату, мне надо поговорить с Бриллом… Биллом.