Кому она рассказала? - Нора Робертс

— А это не угроза, я просто размышляю вслух. Вот как дело было, как все задокументировано в записях Рэндала Слоуна. Копперфильд наткнулась на какие-то несоответствия в счетах и, будучи хорошей девочкой, обратилась с вопросами к Рэндалу Слоуну. Она его знала: как-никак это отец ее близкого друга, сын основателя фирмы. Она ему доверяла. Может, он сам попытался загасить пожар, но она задавала не те вопросы. Он позвонил Баллок, она позвонила тебе. Теперь ты в игре. Когда подкуп не срабатывает, она напускает на Копперфильд своего сына. Ты прекрасно знал, что именно они сделали, и это делает тебя соучастником.

— Опять-таки домыслы, — вставил адвокат. — У вас нет ничего конкретного против моего клиента, а также миссис Баллок и ее сына.

— Кому ты веришь, Уолтер? Костюмчику от Стьюбена или копу, который держит тебя за яйца? Для тебя все кончено, и ты это знаешь. Твоя жизнь, твоя карьера, роскошный кабинет, представительские расходы. Но ты сам можешь выбрать, как тебе прожить то, что осталось. Соучастие в убийстве по трем эпизодам или, если ты сейчас пойдешь на сотрудничество, всего лишь противодействие правосудию по трем эпизодам. Отсидишь свой срок в камере, но можешь выйти по условно-досрочному. Окончишь свои дни снаружи, а не внутри. Предложение не возобновляемое, действует тридцать секунд. Время пошло. — Ева наклонилась так близко, что ему невольно пришлось заглянуть ей в глаза. — Ты же знаешь, она примет предложение, когда я пойду в соседнюю комнату. Она бросит тебя на съедение волкам и не поморщится. Тик-так, Уолтер. Осталось двадцать секунд.

— Я хочу, чтобы это было в письменном виде.

— Кавендиш…

— Заткнись! — набросился он на адвоката. — Это не твоя жизнь подвешена на веревочке, верно? Я не стану для вас козлом отпущения. В письменном виде, — повторил он. — И я расскажу вам все, что знаю.

— Это было легко, — заметила Пибоди, когда они вышли.

— Я даже не разогрелась. — Ева повела плечами. — Бесхребетный ублюдок. Он у меня на полную десятку сядет за препятствование правосудию.

— А ведь есть еще мошенничество. Вы об этом не упомянули, когда предлагали сделку.

— Ошибочка вышла, — усмехнулась Ева. — А впрочем, это не входит в мои полномочия — предлагать сделки по международному налоговому мошенничеству… вообще по международным преступлениям. Вот черт! Он отсидит куда больше, чем десятку.

— Кто следующий?

— Возьмем Бруберри. Она будет очень, очень недовольна, когда узнает, что босс ее заложил.

— Думаете, она расколется?

— Максимум за два часа.

— Поспорим на деньги? Ева задумалась.

— Ставлю пятьдесят.

— Идет.

Через час и пятьдесят три минуты Пибоди вышла из комнаты для допроса.

— Меня обуревают противоречивые чувства. С одной стороны, я лишилась полтинника, а с другой — это было обалденно: смотреть, как она идет в нокдаун Она не просто раскололась, она взорвалась.

— И она куда больше знает о том, где хранятся секреты, чем ее босс. — Ева потерла руки. — Удваиваем ставку на Чейза?

— Я думала, мы следующим номером вызовем Баллок.

— Нет, ее я приберегаю на сладкое.

— На деньги больше спорить не буду, — решила Пибоди. — Вы их щелкаете как орешки.

Повернув за угол, они увидели бегущего по коридору Бакстера.

— Отчет «чистильщиков», хотел доставить сам. — Он сунул файл на диске прямо в руки Еве. — По машине Слоуна. Они нашли один волос. Подголовник, сиденье водителя. Волос Чейза. Отчет ОЭС, — добавил он, передавая ей другой диск. — Мой новый друг Макнаб обнаружил звонки к доктору Летиции Браунберн, в Лондон, и от нее. Местные власти уже задержали ее и получили ордер на приостановку работы агентства «Воскресное дитя» для дальнейшего расследования его деятельности. Есть также звонки в контору Кавендиша — Мадлен говорила с Бруберри, — а также от Мадлен в лондонскую контору, где она довольно долго говорила со Стьюбеном. Говорили загадками о скорой доставке.