Кому она рассказала? - Нора Робертс

Она издалека заметила направлявшуюся к ним молодую девушку. Тоненькая, гибкая, как ивовый прутик, в строгом костюме почти военного покроя. Ее оливковый костюм прекрасно гармонировал с кожей цвета кофе с молоком. Темно-каштановые волосы были высоко взбиты в эффектной модной прическе.

Ее губы сложились в приветливую вежливую улыбку, но эта улыбка не согрела шоколадных глаз.

— Лейтенант Даллас и…

— Детектив Пибоди, — представилась Пибоди.

— Я Рашель ДеЛей. Вы, наверно, пришли из-за Натали. Ничего, если мы посидим здесь? Мой кабинет — это спичечный коробок, и сейчас он весь завален припасами для вечеринки.

— Можно и здесь.

— Я только что говорила с Джейком. Мне хотелось, чтобы он ушел домой. Мне кажется, он еще не готов вернуться на работу, где еще недавно каждый день виделся и разговаривал с Натали.

— Вы были друзьями?

— Да, друзьями. Мы подружились, когда я начала встречаться с Джейком. Но Нэт и Джейк… — Рашель на минуту отвернулась, стараясь овладеть собой. — Они были друг другу как родные.

— А вас не смущало, что парень, с которым вы встречаетесь, поддерживает такие тесные отношения с другой женщиной?

— Могло бы смутить, будь между ними что-нибудь романтическое или будь это кто-нибудь другой, а не Нэт. Она была так влюблена в Бика! И потом, она мне очень нравилась. Нам было так весело вместе! Вчетвером. У нас во всем совпадали вкусы. Полное совпадение. И теперь я не знаю, что мне сделать для Джейка.

— Мисс ДеЛей, — начала Пибоди, — иногда женщины рассказывают своим подругам то, чего никогда не скажут мужчине, как бы они ни были близки. Натали не говорила вам о том, что ее что-то тревожит, смущает?

— Я ничего такого не припоминаю. Но мы должны были вместе обедать за день до того, как она… В общем, за день до этого. Она мне позвонила и сказала, что неважно себя чувствует, не пойдет на работу, разберется с домашними делами. Простуда. Я была занята. Я была занята, — повторила Рашель, и ее голос задрожал. — Я тогда обрадовалась. Я почувствовала облегчение. А теперь, когда я вспоминаю, мне кажется, у нее голос был какой-то не такой. Как будто она… ну, я не знаю… нервничала или была немного напугана.

В тот момент я об этом не подумала. Я могла бы пойти к ней, принести ей чего-нибудь поесть. Надо было пойти, но я этого не сделала, потому что была занята. Если что-то было не так, она могла бы мне сказать, Я все время об этом думаю.

— Нет смысла думать о том, что могло бы быть, — посоветовала Ева. — Выбросите это из головы. Скажите мне, где вы были в тот вечер, когда они были убиты.

— Мы ужинали у дедушки и бабушки Джейка. А потом мы играли в бридж. Точнее, они играли, — добавила Рашель со смущенной улыбкой. — Они пытаются меня научить, а у меня ничего не выходит. Мы ушли после полуночи и поехали к Джейку. Мы сейчас живем вместе, но пока это не афишируем. Можно сказать, пока привыкаем к новому положению. Я была в Восточном бальном зале.

— Простите?

— На следующее утро. Я была в Восточном бальном зале, помогала готовить его к ленчу. Вошел Джейк. Он искал меня. Я увидела, что он плачет. Я никогда раньше не видела его в слезах. Он сказал мне, мы обнялись и сели на пол, прямо на пол в бальном зале.

Глава 7

Стоило Еве увидеть ящики, сваленные на столе в заказанном ею конференц-зале, как у нее началась головная боль.

— Ну вот, началась собачья работа. Мы проверим все диски и распечатки, мемо-кубики, записные книжки, ежедневники, — словом, все. Для начала за последние две недели. Из показаний свидетелей следует, что люди начали замечать странности в поведении Натали Копперфильд примерно недели две или дней десять назад. И как раз две недели назад был тот первый звонок Копперфильд Байсону, когда она сказала, что должна ему что-то показать.

— Ну, разберем мы имена, записи рано или поздно, — уточнила Пибоди. — Но счета? Нам, наверно, в этом деле не помешал бы специалист.