Стоя в тени - Шеннон Маккена (2006)

Мать насупила брови.

— Смутно. Она работает медсестрой, не так ли? Довольно симпатичная брюнетка, имеющая странную привычку говорить очень громко? Да, она была у меня недавно.

— Она рассказала мне о телевизоре и фотографиях, мама… Барбара вздрогнула при упоминании телевизора, помолчала и с недоумением спросила:

— О каких фотографиях, доченька?

— Разве ты не помнишь?

— Нет! Историю с телевизором помню, на меня нашло какое-то безумие. А какие снимки ты имеешь в виду, я понятия не имею! — Барбара всплеснула руками.

Эрин встала и вышла из кухни. Уставившись друг на друга, Коннор и Барбара молча слушали отзвуки ее шагов.

— Моя жизнь рушится, — прошептала Барбара.

— Я вам сочувствую. Сам пережил нечто подобное. — Коннор тяжело вздохнул.

— Но мне бы не хотелось, чтобы ты видел, как это происходит со мной, — заметила Барбара.

— Даже и не знаю, что вам на это сказать, — пожав плечами, промолвил Коннор.

— И не надо, — холодно сказала Барбара.

Коннор закрыл рот и поджал губы.

Вернувшись вскоре на кухню, Эрин положила на стол стопку фотографий. Лица запечатленных на них людей были изуродованы ножницами или бритвой, глаза, носы и рты кем-то вырезаны.

Барбара охнула и прикрыла рот ладошкой. Очевидно, ощущая тошноту, она стремительно выбежала из кухни в туалет. Оттуда послышались характерные звуки: Барбару вырвало. Эрин вскочила, чтобы ей помочь, но Коннор остановил ее:

— Пусть переведет дух!

Забурчал туалетный бачок, зажурчала вода в стульчаке, из уборной вышла Барбара, обтирая полотенцем лицо.

— Я этого не делала, — глухо сказала она. — Я не могла изуродовать изображения своих детей. Это какая-то чертовщина!

Эрин взяла снимок, на котором она была запечатлена в подростковом возрасте вместе с сестренкой, сидящей у нее на коленях, и сказала:

— Если ты не делала этого, мама, значит, это сделал кто-то другой. У тебя есть какие-то предположения на сей счет?

Барбара прикрыла полотенцем рот и покачала головой. Эрин опустилась на табурет.

— У меня должны были сохраниться негативы. Я немедленно отпечатаю с них новые фотографии, все без исключения.

— Но что это изменит? — спросил Коннор.

— Мне плевать! Нужно что-то предпринять, чтобы полегчало на сердце. Извини, мне надо выйти. Я скоро вернусь.

Она вновь оставила его наедине с Барбарой. Коннору показалось, что его живьем поджаривают на тлеющих углях, насадив на шампур. Обменявшись угрожающими взглядами, словно боксеры на ринге, они какое-то время молчали. Наконец Коннор спросил:

— Вы, случайно, не замечали следов взлома на замках?

Барбара покачала головой.

— А ваша охранная система в порядке? Вы давно ее проверяли?

— Да, все нормально, — уверенно ответила Барбара. — Я регулярно осматриваю замки и включаю охранную сигнализацию.

— А кому еще, помимо вас, известен секретный код?

— Я сменила его, когда арестовали Эдди. Нынешний код знаем только мы с дочерьми. Кстати, замки я тоже поставила новые.

— Странно…

— Вы думаете, я сошла с ума?

Коннор пристально взглянул ей в глаза, подумал и сказал:

— Нет, я не считаю вас сумасшедшей, миссис Риггз. Тут дело в чем-то другом…

— Вот как? — осевшим голосом переспросила она.

— Разумеется! — твердо сказал Коннор. — Мне доводилось общаться с сумасшедшими. Вы на них не похожи. Несомненно, вы напуганы, подавлены, утомлены. Однако с психикой у вас все нормально. Следовательно, вам морочит голову человек, обладающий огромными возможностями.

Барбара вздрогнула и хрипло спросила:

— Новак?

— В первую очередь я подозреваю его, — сказал Коннор.

— Но ведь до недавнего времени он содержался в строго охраняемой тюрьме!