Испытание любви - Линда Ховард (2008)

И потом, слушать это ворчание по поводу одежды было даже приятно. Может, потому, что на лекторше были надеты бесформенные штаны, или потому, что одна из ее кофт была без рукава (видимо, рукав пошел на перевязку). Рядом с Бейли даже городская бомжиха выглядела бы стильно и по моде одетой.

На ней было столько тонких и не очень кофт, что фигура казалась оплывшей, бесформенной, один подол торчал из-под другого, а на руках и вовсе были натянуты носки. Однако Камерон знал, что под всей этой бредовой одеждой прячется тонкая, красивая фигурка с крепкой юной грудью.

Впрочем, он и сам являл собою странное зрелище. Поверх брюк были повязаны два свитера – спереди и сзади, рукава их были связаны узлами на боках, и оттого наряд напоминал набедренную повязку. Вокруг груди и шеи Камерону пришлось повязать несколько женских кофт. Ему не хватало лишь носков на руках, чтобы составить с Бейли идеальную пару.

– Ладно, зануда, ты победила, – согласился Камерон. – Я самый непредусмотрительный тип на этом свете. В другой раз наберу с собой столько же шмоток, сколько и ты. – Он махнул в сторону навеса: – Иди мойся, если это можно так назвать. Я пока залезу в самолет и пошарю по полкам.

Зеленые глаза Бейли сузились.

– Ты еще недостаточно силен, чтобы…

– Поверь, мне хватит сил, – оборвал Камерон. – Сегодня мне значительно лучше. – Бейли смотрела с подозрением. – Хорошо, хорошо, слово «значительно» слишком сильное! Но мне лучше, это правда.

Бейли покусала губу.

– Если застрянешь в проходе или почувствуешь себя плохо, ори, я приду на помощь, – велела она и отвернулась к навесу.

Камерон добрался до самолета и постарался опытным глазом оценить нанесенный ущерб. Оглядел траекторию падения, обозначенную сломанными ветками и поваленными деревцами. Кусок левого крыла остался чуть позади, похоже, он зацепился за каменный выступ. Самолет был сильно накренен вправо и покоился на почти голой земле, поодаль от зеленой полосы, которая амортизировала падение. Чуть впереди высилась отвесная скала. Если бы деревья не затормозили тело самолета, его бы расплющило о гору.

Удивительно, что не пострадал топливный бак. Иначе за падением последовал бы мощный взрыв, и Камерону с Бейли не удалось бы спастись.

Пилот знал, что в большинстве случаев падение самолета – даже аварийная посадка – заканчивалось взрывом топливного бака. Даже выход двигателя из строя не означал, что электрика мертва. Крохотной искры могло хватить для воспламенения.

Фюзеляж не оторвало, как поначалу думал Камерон, а почти разнесло по кускам, один из которых зацепился за макушку сосны. Склон был достаточно покатым, чтобы самолет мог с него соскользнуть, но вкопавшееся в землю правое крыло держало его на месте.

Камерон с трудом забрался в салон и кое-как вскарабкался на кресло второго пилота. Оно было ободранным, поскольку кожа и поролон пошли на строительство палатки. Бейли поработала основательно, не оставив ничего ценного.

Первым делом пилот проверил передатчик.

– Дьявол! – прошипел он сквозь зубы, пощелкав рычагом. Индикатор зарядки не горел, батарея была мертва.

Успел ли спутник зафиксировать сигнал, или аккумулятор сдох раньше, чем это случилось?

Передатчик проверяли нечасто, это не входило в еженедельную аттестационную проверку. Оставалось надеяться, что трансмиттер разрядился совсем недавно.

Но если бы сигнал засекли, спасатели давно были бы здесь! Однако ни самолеты, ни патрульный вертолет не пролетали над горным хребтом, заставляя предполагать худшее. Конечно, Камерон передал сигнал бедствия перед падением, но был ли он зафиксирован? Почему тогда спасательные бригады не обыскивают сектор?

А между тем поиски в любом случае ведутся. Самолет не прибыл в пункт назначения, не приземлился для дозаправки, а значит, считается пропавшим без вести.