Заложники - Энн Пэтчетт (2004)

Но последние месяцы перевернули его жизненные установки на сто восемьдесят градусов, и теперь Гэн находил в забывании прежних знаний не меньше прелести, чем в накоплении новых. Теперь он так же усердно забывал, как прежде познавал. Он ухитрился забыть, что Кармен состояла в террористической организации, захватившей его в заложники. Это далось ему непросто. Он заставлял себя практиковаться каждый день и наконец смог увидеть в Кармен только женщину, которую он любит. Он забыл о прошлом и будущем. Он забыл свою страну, свою работу, забывал думать о том, что с ним станет, когда все завершится. Он забыл о том, что теперешняя его жизнь неминуемо завершится. И в этом забывании Гэн был не одинок. Кармен тоже ничего не помнила. Она не помнила запрета на установление эмоциональных связей с заложниками. Поняв, что забыть такие принципиальные установки ей так просто не удастся, она постаралась опереться на примеры других солдат. Ишмаэль ничего не помнил, потому что очень хотел стать вторым сыном Рубена Иглесиаса и работником в фирме у Оскара Мендосы. Он уже мысленно рисовал себе картины, как он делит комнату с сыном Рубена Марко и в качестве старшего брата ухаживает за ним и учит жизни. Сесар все забыл, потому что Роксана Косс сказала, что он сможет поехать с ней в Милан учиться петь. До чего же просто ему было представить себя на сцене рядом с ней и летящий к их ногам дождь прекрасных цветов. Командиры способствовали этой всеобщей беспамятности тем, что не замечали воцарившейся в доме атмосферы размягченности и любви. Это давалось им тем легче, что они сами хотели бы забыть очень многое. Например, что именно они завербовали всех этих молодых людей, вырвали их из семей под предлогом борьбы за правое дело и обещая им работу и возможности показать себя. Они хотели забыть, что президент страны проигнорировал прием, на котором они планировали его захватить, и что поэтому им пришлось изменить свои планы и взять в заложники совсем других людей. Но главное, о чем им не хотелось вспоминать, так это о том, что они не позаботились о путях отступления. Они все время надеялись, что какой-нибудь выход найдется сам собой, если они будут терпеливы и сумеют долго ждать. Зачем им было думать о будущем? Никто вокруг, казалось, тоже о нем не вспоминал. Отец Аргуэдас отказывался думать о будущем. Все приходили к нему на воскресные мессы. Он отправлял церковные таинства: причастия, исповеди; ему довелось даже читать заупокойные молитвы. Он заботился о душах обитателей дома, а все остальное не имело значения. Зачем ему в таком случае думать о будущем? Будущее совершенно не интересовало и Роксану Косс. Она достигла больших успехов в забвении всего того, что раньше считала очень важным, и менее всего думала о жене своего любовника. Она не думала о том, что он управляет в Японии целой корпорацией, или о том, что они не имеют общего языка. Даже те, кому не надо было ничего забывать, все равно забывали. Они жили мгновением и загадывали вперед не больше чем на один час. Лотар Фалькен думал только о беге вокруг дома. Виктор Федоров думал только о карточных партиях со своими друзьями и бесконечно обсуждал с ними свою любовь к Роксане Косс. Тецуа Като думал только о своих обязанностях в качестве аккомпаниатора и забыл о всех остальных. Слишком тяжелая работа – вспоминать о вещах, которых у тебя нет. Забывали все, кроме Месснера, чья работа заключалась именно в том, чтобы помнить, и Симона Тибо, который даже во сне мог думать только о своей жене.

Вот поэтому-то, хотя Гэн и понимал, что их ждет впереди нечто реальное и опасное, он постарался выкинуть это из головы, едва ли не в ту же самую минуту, как Месснер покинул дом. Он занялся сперва печатанием нового списка требований для командиров, а потом приготовлением обеда. Он лег спать, как обычно, и проснулся в два часа ночи, чтобы отправиться в посудную кладовку на свидание с Кармен. Там он ей все рассказал, но уже не испытывая страха и волнения, которые ощутил днем, ведь он уже владел искусством забывать.