Охота за красоткой - Линда Ховард (2008)

– Как и большинство мужчин. У них в глазах просто не хватает колбочек и палочек, чтобы заметить разницу, поэтому они способны надеть темно-синий носок вместе с черным – с точки зрения мужчины, эти цвета одинаковы. Так и с мебелью. Не то чтобы Джаз не интересуется твоими делами или игнорирует твои слова – он просто не в состоянии отличить один стиль от другого. Ты ведь не станешь требовать от бескрылой птицы, чтобы она летала?

На глаза Салли навернулись слезы, она уставилась на счета.

– Ты считаешь, что я поступила неправильно.

– Ничего подобного, на твоем месте из-за мебели расстроился бы каждый. Я – обязательно. – И это еще слабо сказано. – Только напрасно ты пыталась сбить его на машине.

– И Тина так считает.

– Правда?

Мама на моей стороне! С каких это пор?

– Когда ты лежала в больнице, – объяснила Салли, будто услышала мой вопрос, – Тина сказала мне, что увидела, как тебе больно, и начала по-другому относиться к нашему происшествию. По ее мнению, оскорбленные чувства – это одно, а травмы – совсем другое.

Я вздохнула. Преуменьшать значение чувств Салли я не собиралась, но после недавних событий была готова согласиться с моей мамой.

– Она права. Ты же не застала Джаза с другой женщиной. Он просто купил мебель, которая тебе не понравилась.

– Значит, надо пересилить себя?

Я кивнула.

– И извиниться?

Еще кивок.

– Черт, ненавижу извиняться! И дело не только в этом. Мы столько всего наговорили…

– Пора исправиться. – К этому времени я едва шептала. Удивительно, как приходится напрягать горло, чтобы говорить шепотом.

– Самое обидное, я ведь не собиралась калечить его. Мы просто заспорили, погорячились, но у меня была назначена встреча, я спешила. А Джаз все не унимался. Ты ведь знаешь, каким упрямым он бывает. Если что-нибудь вбил себе в голову, то будет стоять на своем до посинения. Я предлагала помириться, но он не сдавался, махал руками, кричал, и я так озверела, что неправильно переключила передачи, хотела просто повернуться и накричать на него, но не рассчитала, ударила по педали газа, ну и… В общем, я была готова переехать его, но это вышло не нарочно. Я опомнилась, только когда сработала подушка безопасности, очки разбились, из носа потекла кровь. – Она задумчиво потерла горбинку на носу. – Сломать нос в таком возрасте! Буду теперь до конца своих дней ходить горбоносой.

Я улыбнулась и покачала головой.

– Я говорила с Моникой. Она согласна забрать мебель обратно и вместе с тобой обставить спальню так, как ты захочешь. Знаешь, она ведь умеет создавать интерьеры в разных стилях. Думаю, она тебе даже понравится. А я пообещала ей, что мама будет рекомендовать ее своим клиентам, объяснит, что Моника вовсе не фанатка авангардизма и умеет работать не только со стеклом и сталью.

– Если это правда, я ничего подобного не слышала, – с сомнением протянула Салли.

– Потому, что к ней в основном обращаются поклонники современных стилей. А она хочет привлечь новых клиентов. Для нее переделка твоей спальни будет удачным заказом.

– Но я больше не заплачу ей ни единого цента. Хватит с нее и двадцати тысяч!

– Больше она и не просит. Не настолько она жадная. В этой истории вообще нет злодеев.

– Чушь!

Если бы голос слушался меня, я бы рассмеялась. Мы понимающе переглянулись.

– Ладно, позвоню Джазу сегодня, – со вздохом пообещала Салли. – И извинюсь. Я – орлица, он – пингвин. Он не умеет летать. Все с ним ясно.

– Знаешь, я возила Джаза к мистеру Поттсу – тот как раз реставрировал большой гардероб. Мистер Поттс объяснил, что уже потратил на этот гардероб шестьдесят часов. Джаз не разбирается в мебели, но теперь ему известно, сколько труда ты вложила в вашу спальню.

– Ох, Блэр, спасибо тебе! – Салли снова схватила меня в объятия. – Со временем все утряслось бы и само, но благодаря тебе мы помиримся быстрее.