Жаркая ночь - Шеннон Маккена (2008)

Она не подумала. И без того у нее есть много чего, о чем стоит переживать. Впрочем, что тут такого – она же не собирается выходить за Люсьена замуж или ложиться с ним в постель. Всего лишь ужин, несколько танцев, небольшая беседа.

«Каждый раз, когда он дотронется до тебя. Каждый раз, когда он посмотрит на тебя. Вспоминай… об… этом. Когда я – в тебе. Как трахаю тебя».

Она вскочила, ее сотрясал озноб. Ничего себе! Околдовал он ее, что ли?

– Да! – выкрикнула она. – Я согласна.

– Отлично! Где и когда?

– В музее меня нетрудно найти, я целый день на работе.

– Отлично. Кстати, как продвигается ваше расследование?

– Пока никак. – Эбби поежилась. – Давайте больше не будем касаться этой темы. Это больно, только и всего.

– Конечно, я понимаю, – тихо сказал Люсьен. – Тогда до завтра.

Эбби положила трубку. Она была так занята своими дурацкими любовными переживаниями, что и не помнила о своем так называемом расследовании.

Выйдя из своего офиса, Эбби осмотрелась. Никто не следил за ней, и она поспешно проскользнула в офис Элани. Бриджет и Питер уже начали проводить собеседования с кандидатами на место Элани, но никто не удосужился навести порядок в ее офисе. В итоге на долю Эбби выпало осуществить мрачную церемонию упаковки вещей Элани, а потом отвезти их, вероятно, к ее матери. В общем, что-то нужно было сделать, и сделать немедленно.

Ящики стола Элани были забиты аккуратно разложенными канцелярскими принадлежностями, полки заставлены папками. Почетное место на столе занимала фотография в серебряной рамке: на снимке, сделанном на последнем торжественном вечере в прошлом году, Элани и Эбби, порозовевшие от шампанского, стояли, обнявшись, и, надо признать, они смотрелись очень неплохо в своих роскошных вечерних платьях. Да и сам тот вечер был на редкость хорош.

Сглотнув, Эбби начала рыться в ящиках и в самом нижнем обнаружила пурпурную сумку, куда была умело уложена спортивная одежда.

Еще в ящиках лежало несколько книг и испано-английский разговорник с торчащим из страниц чеком. Внутри остался чек. По нему Эбби определила, что Элани сделала покупку за неделю до своей смерти.

Странно. Она никогда не слышала, чтобы Элани интересовалась Испанией.

Расстегнув молнию на спортивной сумке, Эбби стала паковать в нее вещи: книги, фотографии, авторучку, запасы шоколада «Годива», две пары золотых серег и кашемировый кардиган.

Свое фото с Элани она сунула к себе в карман, после чего, захватив сумку, вышла в коридор.

И тут же до нее донесся голос Бриджет:

– Наплевать, что у нее сейчас трудное время! Если она не справляется с работой, пусть ищет себе другую, где требования ниже. Я не жестокосердна, но после ее недавней вспышки даже Питер был вынужден признать, что мы просто не можем рисковать нашим…

Эбби повернула за угол, и голос пропал.

Итак, ее увольняют.

Посмотрев на часы, Эбби вздохнула. Уже почти семь, а она здесь с шести утра, и прошлую ночь проторчала до трех утра, стараясь утвердить почву под ногами и доказать свою преданность.

Судя по всему, теперь над ее усилиями можно только посмеяться.

К черту все! Она слишком устала, чтобы выслушивать весть об увольнении. Подождут до завтра, если им это так необходимо.

Подхватив сумку Элани, Эбби направилась к выходу из музея. Снаружи тучи висели низко и грозили дождем, поэтому она, стоя на ступеньках, стала прикидывать, что делать дальше. Почему бы не отвезти вещи Элани сразу к ее матери? Может, та знает что-то о результатах судебной экспертизы?

Едва эта мысль пришла ей в голову, как Эбби тут же решительно направилась к автобусу.