Порочная невинность - Нора Робертс (2001)

– Но мы ничего не могли с этим поделать. Она не хотела на него заявлять. Она не позволяла шерифу вмешаться и помочь, потому что жена должна быть послушна мужу. А когда шериф приезжал, то она всегда говорила, что с крыльца упала или еще откуда-то… – Сай поник головой: ему было очень трудно рассказывать об этом. – Русанна говорит, что маме просто нравится, когда ее бьют. Но мне так не кажется.

Бернс решил, что, пожалуй, не стоит объяснять мальчику психологию циклического восприятия насилия. Об этом пусть беспокоятся работники социальной защиты.

– Да, понимаю. А Русанну он тоже бил? Сай усмехнулся, как обычно усмехаются братья, когда говорят о сестрах:

– Она здорово умела не попадаться ему на глаза.

– А что насчет Вернона?

– Они иногда наскакивали друг на друга, – Сай пожал плечами, – но почти всегда были заодно. Верной был папиным любимцем. Мама говорила, что они одинаковые – и внутри, и снаружи.

– А что ты можешь сказать относительно Эдды Лу? Твой отец бил ее?

– Она могла и сдачи дать. Эдда Лу ему всегда грубила и возражала. А когда он как-то хотел ее ремнем стегнуть, она раскроила ему голову бутылкой. И переехала от нас. Переехала в город и больше никогда не приезжала домой.

– Он и об Эдде Лу говорил нехорошие слова? Как о мисс Уэверли?

Оса закружилась вокруг бутылки с колой, но ее отогнали.

– Нам нельзя было даже имя ее произносить. Он иногда распалялся и звал ее вавилонской блудницей. А Верной все хотел выманить ее из города домой, чтобы они ее могли наказать. Вер-нон говорил, что это их семейный и христианский долг, но мне кажется, он в это не так верил, как папа. Вернону просто нравится бить людей.

Сай сказал это просто, словно сообщил, что Верной предпочитает сливочное мороженое, – А потом папа узнал, что она встречается с мистером Такером, и сказал, что лучше бы она умерла. И он избил маму…

Такер прижал пальцы к глазам, подумав, что, наверное, никогда не избавится от чувства вины.

– Сай, ты помнишь тот случай, когда твой отец и мистер Лонгстрит... поссорились?

Такер не смог удержаться от усмешки: очень уж его позабавило такое определение.

– Конечно, помню. Папа тогда пришел домой с разбитым лицом.

– А что ты помнишь о той ночи, когда была убита Эдда Лу? В каком настроении был твой отец?

Это был первый вопрос, который заставил Сая задуматься.

– Точно припомнить не смогу. Когда до него дошло, что Эдда Лу беременна, он прямо взбесился. Но я не помню, когда это было.

Бернс сделал несколько попыток оживить память мальчика, но не добился успеха. Впрочем, он не очень огорчился: ведь в запасе у него были еще Русанна и Мэвис Хэттингер. Они, возможно, помнили лучше.

– Хорошо, Сай, еще пара вопросов. О ноже, который ты принес отцу. Он часто носил его с собой?

– Только когда ходил на охоту. Он слишком большой, чтобы его все время носить.

– И часто он ходил на охоту? Скажем – за последние полгода.

– Раза четыре или пять. Может, больше.

– А он когда-нибудь угрожал ножом тебе или кому-то из членов семьи?

– Он хотел выпустить потроха из мистера Такера. – Сай снова побледнел, теперь голос его звучал глуше. – Он говорил, что я должен заманить мистера Такера к пещере. Тогда он зарежет его, как кролика, и это будет божье справедливое возмездие. Он хотел изрезать его всего, как изрезали Эдду Лу. А если я восстану на него, если не буду почитать отца своего, то он вырвет мне глаза, потому что господь сказал: «Око за око». Пожалуйста, мистер Такер…

Сай не мог больше говорить. Он не плакал, но закрыл лицо руками, словно ребенок, увидевший монстра в фильме ужасов.

– Все в порядке, Сай. – Такер встал у него за спиной. – Оставьте его в покое, Бернс.

Бернс выключил магнитофон, закрыл блокнот и положил все в карман.