Порочная невинность - Нора Робертс (2001)

Дуэйн взял фотографию и поблагодарил бога, что это портрет живой женщины. Со снимка улыбалась хорошенькая брюнетка с прямыми волосами до плеч.

– Нет, я никогда ее не видел.

– Не видели? – Бернс заглянул в свой блокнот. – Барбара Кинсдейл, пять футов два дюйма, сто три фунта, каштановые волосы, голубые глаза. Возраст – тридцать один год-Эта внешность вам ничего не напоминает?

– Боюсь, что нет.

– А должна бы, – прищурившись, Бернс очень внимательно посмотрел на него. – Ведь это почти точный портрет вашей бывшей жены. Миссис Кинсдейл была официанткой в коктейль-баре клуба «Звезды и полосы» в Нэшвилле. Жила на Истлэнд-авеню. Это всего в трех кварталах от теперешнего дома вашей бывшей супруги. А Эммет Котрен, сожитель вашей бывшей жены, по уик-эндам играет в «Звездах и полосах». Интересное совпадение, правда?

По спине Дуэйна скользнул ручеек пота.

– Да, наверное.

– Это тем более интересно, что миссис Кинсдейл нашли в озере Перси-Прист, в окрестностях Нэшвилла, полтора месяца назад. Голую, с перерезанным горлом и изуродованным телом. – И Бернс перекинул через стол другую фотографию, на которую невозможно было смотреть без содрогания. – Где вы были в ночь на 22 мая этого года, мистер Лонгстрит?

– О господи! – Дуэйн закрыл глаза.

– Должен вам сказать, мистер Лонгстрит, что, по моим информационным данным, с двадцать первого по двадцать третье вы находились в Нэшвилле.

– Да, я водил сыновей в зоопарк… – Дуэйн потер трясущимися руками глаза. Невозможно было отрицать, что эта женщина очень похожа на Сисси. – Я сводил их в зоопарк, а потом в пиццерию. Они жили со мной в гостинице.

– В ночь на двадцать второе вас видели в гостиничном баре примерно в десять тридцать. Ваших детей с вами не было.

– Они уже спали. Я оставил их одних и сошел вниз, чтобы выпить. Но выпил я совсем немного. Я обычно не пью, когда провожу время с детьми. Это бывает так редко…

– А вы не звонили своей бывшей жене как раз около полуночи? – продолжал Бернс. – По имеющимся у меня данным, вы ругались и угрожали ей.

– Да, я ей звонил. Но тогда я уже был в своей комнате, а мальчики спали. Она требовала, чтобы я купил ей дом побольше, иначе мои сыновья будут считать своим отцом другого мужчину. И дело было даже не в деньгах…

– А в унижении? – предположил Бернс. – В унижении, которого вы не желали терпеть от женщины? Она уже однажды сделала вас посмешищем, вышвырнув из вашего собственного дома и оставив из-за другого мужчины. А теперь она требовала от вас больше денег, чтобы с комфортом жить на них с этим другим.

– Мне безразлично, с кем она живет! Просто мне показалось, что это несправедливо.

– Да, это несправедливо, – согласился Бернс. – Поэтому вы ей и заявили, что больше денег платить не станете и подадите на нее в суд, если она не умерит свои требования.

– Я не помню точно, что говорил.

– А она помнит. Надо сказать, несмотря на отчуждение между вами, она была достаточно лояльна и заявила, что вы всегда шумите, когда выпьете, поэтому она не восприняла ваши слова всерьез. Ваша бывшая жена показала также, что после разговора с вами отправилась в бар и пробыла там до закрытия, поскольку ей не надо было спешить к мальчикам. Известно, что Барбара Кинсдейл ушла оттуда в два часа ночи и направилась к пустынной неосвещенной стоянке, где была припаркована ее машина. Именно там поджидал убийца. Он ударил мисс Кинсдейл по голове, отвез к озеру и зарезал. – Бернс выдержал паузу. – У вас есть нож, мистер Лонгстрит? Охотничий нож с длинным и широким лезвием?

– Но это же просто безумие какое-то! Я никого не убивал!

– А где вы были в ночь на третье июня между девятью вечера и полуночью?

– Ради бога… – Дуэйн, шатаясь, поднялся, – Берк, ради бога, прекрати это!

– Я полагаю, ему нужен адвокат. – Вокруг рта у Берка залегли глубокие складки. – Не думаю, что он должен отвечать на дальнейшие вопросы без адвоката.