С любовью, Лондон - Юлия Устинова (2019)

Сегодня мне удалось раздобыть подходящее платье и обувь в стиле двадцатых годов в школьной реквизиторской (она же костюмерная) миссис Хочкис, где после прошлогодней постановки «Великого Гэтсби» было просто навалом всякого барахла с налётом эпохи джаза и чарльстона.

Простой силуэт платья из серебристой ткани усложняла юбка, отделанная бахромой бисерных нитей, в которой я чувствовала себя супермодной щёткой для пыли. Длинные волосы, как выяснилось, в те времена были не в тренде, но меня это мало заботило. Щипцы для завивки в умелых руках мамы и баллончик лака для волос – и в отражении на меня смотрела Катя Чеснокова с заявкой на Грету Гарбо. По маминым словам. А родителям в вопросах имиджа, как водится, верить ни за что нельзя. Ведь их чадо всегда будет для них самым-самым.

Господи, и на кого я только похожа! Чулки, блестящее платье с ароматом нафталина, туфли «прабабушка style» и вся эта хрень на голове! Если Лондон сбежит, едва увидев меня, я даже не обижусь. Честное пионерское!

По лестнице спускалась так, словно поднималась на эшафот – с полным ощущением безнадёжности. Но и остаться дома тоже не могла. Иначе, какого… Хэнкока я вообще все это затеяла?

Мама и Рик стояли внизу, терроризируя взглядами смутно знакомого полусонного, но очаровательного парня в смокинге. Ах, да! Это же был Лондон. Ну до чего же хорош, чертяка! Его не портила даже прилизанная гелем шевелюра.

Смерив меня взглядом с головы до туфель, заставших при жизни саму Клару Цеткин, он так эффектно улыбнулся, что я секунд на пятнадцать почувствовала себя настоящей красавицей.

— Я верну ее домой ровно в одиннадцать, — обратился парень к маме и Рику.

— В десять, — сказала мама, скрестив руки на груди и пристально разглядывая нас.

— В десять тридцать, — подхватил Рик ее идею и продолжил аукцион, хитренько мне улыбаясь.

А я все гадала, рассказал ли он маме о вчерашнем? Но, если судить по ее оптимистичному настрою и тому, как легко она перенесла новость о том, что на танцы я иду в компании Олли и Лондона, в Багдаде по-прежнему было все спокойно. Окей, мистер Хьюз, прогиб засчитан. Так и быть, ждите открытку на День отца. Почтой России.

— Она в машине? — спросила я, стоило только захлопнуть дверь дома.

Лондон, ухватив меня за предплечье, бережно развернул к себе и с усталым видом произнес:

— Мне было проще заполнить несколько сотен бланков, чем уговорить ее пойти с нами.

— Так она не…

— Нет, она в машине, — кивнул он в направлении тачки своей сестры, — я сказал ей, что нас нужно отвезти в школу, а затем забрать. Пришлось прикинуться алкоголиком.

— То, что надо! Это недостающее звено для хулигана и тунеядца, — пошутила я, и не надеясь, что Лондон оценит мою гениальную отсылку. — Значит, все в порядке, — добавила и, наугад помахав рукой, пыталась различить силуэт Олли в салоне машины, припаркованной на противоположной стороне улицы, наискосок от крыльца, где я стояла с ее братом.

— Ну… как тебе сказать. Идём, сейчас сама всё увидишь.

И спустя полминуты я поняла, о чем он мне намекал, когда увидела, в каком прикиде сидела Олли за рулем своей колымаги.

Во-первых, в салоне адски воняло краской или ацетоном, или краской и ацетоном сразу. Во-вторых, стало понятно, что Олли действительно не собиралась никуда идти. На это красноречиво намекал допотопный джинсовый комбинезон с драными коленками, заляпанный краской, и безразмерная серая толстовка с капюшоном, надетая поверх всего этого безобразия. Короткие волосы девчонка спрятала под чёрной банданой с черепами, завязанной по принципу гоголевской Солохи.

— На кого ты похожа? — спросила я, усаживаясь рядом с подругой. — Мы же решили, что идём вместе!