Любящее сердце - Мэри Бэлоу

И она не только перестала бороться, но вдруг неожиданно для себя самой стала целовать его в ответ. Рука ее высвободилась и легла ему на шею. И Саманта потеряла счет времени, отдавшись на волю чувств.

Керзи не сказал ни слова, когда она наконец посмела поднять взгляд. Через несколько мгновений она поняла, что произошло, с кем она разделила свой первый поцелуй. На самом деле он никогда ей не нравился, она всегда считала его слишком заносчивым и холодным.

– Милорд, – попыталась она отчитать его, вызывая в себе гнев и злость. Но как изображать праведный гнев после столь пылких поцелуев…

– Лайонел, – шепотом подсказал он.

– Лайонел, – повторила она и замолчала, не зная, о чем теперь можно говорить.

– Вы видите, – сказал он, – почему тетушки вроде леди Брилл являются столь необходимым злом?

Саманта окаменела. Неужели он всего лишь продемонстрировал ей, что могло происходить между Дженнифер и графом Торнхиллом? Во все глаза она смотрела на Керзи, отказываясь понимать очевидное.

– Саманта, – ласково проговорил он, нежно коснувшись ее щеки. – Хотел бы я, чтобы вы приехали жить к дяде года на два раньше. Возможно, тогда мой отец выбрал бы мне другую невесту. Более отвечающую моим вкусам.

– Я думаю, вам следует проводить меня в зал, – сказала она, уже понимая, что он играет с ней в кошки-мышки.

– О да, разумеется, я провожу вас к тете, – согласился Керзи.

Но он не сразу поднялся. Он наклонил голову и вновь поцеловал ее. И к стыду своему, она и сейчас позволила ему это сделать, хотя уже не могла оправдаться тем, что все произошло внезапно.

Они поднялись на террасу и молча прогуливались там, пока музыка не начала стихать. Но рука его все это время лежала на ее руке и она не делала попыток убрать ее.

Всю ночь Саманта думала, как объяснить произошедшее. Какой вывод сделать из поведения Керзи. Но все, до чего она додумалась, – это то, что Лайонел не любит Дженни и сожалеет о своем давнем обещании, которое через несколько дней приведет к объявлению помолвки, а затем и к свадьбе. Но она так и не поняла, какие чувства он испытывает к ней, Саманте, и были ли они вообще, эти чувства.

Всю ночь ее терзали угрызения совести. Она позволила себя целовать, позволила делать это жениху Дженнифер, которого та любила до беспамятства вот уже пять лет кряду. А Дженни, двоюродная сестра, была еще, кроме того, ее лучшей подругой.

Может, для Керзи эти поцелуи вообще ничего не значат? Скорее всего так и есть.

Хотела бы Саманта то же сказать и про себя. Тогда она с легкостью представила бы, будто ничего и не было. Остался бы лишь гнев по поводу того, что лорд Керзи не питает никаких чувств к влюбленной в него невесте.

Но все гораздо сложнее и запутаннее. Поцелуи в саду пробудили в Саманте нечто, о чем она доселе не подозревала. И это нечто заставляло ее плакать. Плакать из страха влюбиться в Керзи или – о ужас! – из-за того, что она уже в него влюблена? Влюблена в Керзи, нет… в Лайонела. Так может быть, эта запретная страсть давно дремала в ней и она отгораживалась от нее, стараясь видеть в Керзи одни недостатки?

Но возможно, все не так. Может, она просто глупая, неопытная деревенская девчонка и влюбилась в первого мужчину, который ее поцеловал. Будто поцелуй и любовь – одно и то же. Так, все так, конечно, Что она чувствовала вначале, когда он только пригласил ее танцевать? Злость, раздражение. И сейчас она на него злится. Только злится, и все. То, что он сделал с ней, не заслуживает прощения.

– Лайонел, – прошептала она, закрыв глаза и вновь прижимая к груди подушку. – Лайонел, видит Бог, как я тебя ненавижу!

* * *