Голубая звезда - Ким Болдуин, Ксения Алексу (2010)

— Вчера я отдала его дяде, когда мы к нему заехали. Я собиралась положить его в банковскую ячейку, потому что Джерон… — ее голос дрогнул когда Крис произнесла его имя. — Потому что Джерон хотел начать работу над этой стеной. И потому что у нас с тобой были планы, и я не могла идти в банк. Дядя предложил мне вернуть бриллиант в тайник на эту ночь. Он подумал, что оставлять бриллиант в офисе слишком опасно, а ему все равно тем вечером нужно было в Харлем. Он собирался попросить Джерона повременить со стеной.

— Ключи от сарая и потайной двери в ящике стола, — прервала Домино. — Лучше, если ты их достанешь.

Аллегро открыла по очереди верхние ящики, в поисках ключей, но безуспешно. Чтобы подобраться к нижнему, нужно было сдвинуть тело. Проходя мимо Домино к двери, Аллегро проговорила:

— Побудь с ней. Я сейчас вернусь.

— Конечно.

Она вышла через кухню, под подошвами хрустело разбитое дверное стекло. Нащупав в кармане плаща фонарик-ручку, Аллегро поспешила к сараю, держа пистолет на изготовку. На то, чтобы открыть дверь, откинуть резиновый коврик и попасть в туннель, ушло меньше минуты. Аллегро пробежала его насквозь, стараясь не обращать внимания на боль в бедре, и взобралась в тайную каморку по лестнице.

В ее работе успех всегда зависел от мелочей. Она помнила комбинацию наизусть, — такие вещи оперативники запоминают машинально. Зажав фонарик в зубах, Аллегро крутила ручку кодового замка. Открыв сейф, она пошарила внутри.

— Что за черт? — вырвалось у Аллегро. Она поверить не могла, что там было пусто.

Глава двадцать четвертая

— Наверное, он решил сюда не заезжать, — сказала Крис. Она была уверена, что дядя мог держать «Голубую звезду» в единственном месте. В своем сейфе. И она знала, как туда добраться. Когда он сказал ей, где находятся ключи, он мотивировал свое решение тем, что был уже в годах, а кроме нее у него никого не было. И пользоваться этой информацией сейчас означало, в своем роде, предательство. Злоупотребление его доверием. Нарушением границ его личного пространства.

— Это дело времени — дядя ведь узнает, что бриллиант пропал.

— Он позвонит в полицию, и они, в конечном итоге, придут к выводу, что камень украден. Помнишь, я ведь говорила тебе сделать заявление в прессе? Теперь это не обязательно. Так немец и узнает, что у тебя больше нет камня.

Крис утомленно провела рукой по волосам.

— Сколько лжи.

— Мне ничуть не больше нравится лгать, чем тебе, — сказала Мишель. — Не тем людям, кого я люблю. А лгать тебе было одной из самых трудных задач в моей жизни. Но выбора нет. И попробуй утешить себя мыслью, что эта ложь поможет спасти тысячи, а то и миллионы жизней.

Крис вздохнула.

— Попробую.

Машин было мало, и они быстро доехали до дома дяди.

— Мы подождем здесь, — сказала Мишель. — Пожалуйста, возвращайся быстрее.

Крис поспешила к двери, и вошла, отперев ключом, который ей дал Гофман. Пользуясь им в таких обстоятельствах, Крис чувствовала себя предательницей.

— Дядя? — позвала она. — Это я. Я подумала, почему бы не зайти, раз уж я все равно оказалась неподалеку.

Ответа не последовало.

— Дядя? — повторила она громче.