Лабиринт отражений - Патриция Мэтьюз (1999)

Ее подвергли изнурительным медицинским обследованиям, но так и не выяснили причину потери памяти. Было проведено несколько сеансов лечения у психоаналитика — также безрезультатно. В конце концов психиатр поставил заключительный диагноз — истерическая амнезия. Потеря памяти в результате нервного стресса. Такие случаи чрезвычайно редки, пояснил он, и обычно кратковременны. По его мнению, в данном случае амнезия была вызвана сильнейшей психической травмой, жесточайшим шоком, настолько ужасным, что девочка как бы скрылась от происшедшего, опустив щадящую завесу перед своей памятью. Возможно, это навсегда, но, возможно, когда-нибудь завеса поднимется, и произойти это может в любой момент.

Возраст ее определили примерно — лет пятнадцать-шестнадцать. Когда стало ясно, что она так ничего и не вспомнила из своего прошлого, бездетные супруги по имени Мэлоун, которые всегда хотели иметь дочку, взяли девочку к себе в дом и дали ей свое имя. Так она стала Джули Мэлоун.

Джули жила безмятежно и счастливо. Ходила в местную школу, потом в колледж. У нее появились друзья. Закончив учебу, она начала работать в местной газете. В городе ее узнали и полюбили. Хотя вначале многие показывали пальцем и шептали: «девочка без прошлого», «потеряла память», «наверное, какая-нибудь незаконнорожденная». Однако годы шли, и все это осталось позади. Ее признали. А потом она влюбилась в Кена Доусона, и они обручились.

Теперь лишь изредка, глубокой ночью или же когда что-нибудь вроде этого письма затрагивало какие-то забытые струны в душе, Джули задумывалась о том, что же произошло с ней «раньше». Кем она была? Кто ее настоящие родители? Где они жили? Иногда она удивлялась своему почти полному отсутствию любопытства, но в такие минуты говорила себе, что ее настоящее настолько благополучно и надежно, что глупо тревожиться по поводу прошлого. Однако в те моменты, когда Джули была искренней сама с собой, она сознавала, что нежелание знать о своем прошлом скорее всего продиктовано страхом. Вдруг за этой завесой скрывается что-нибудь ужасное? Она не хотела рисковать…

Джули вздохнула. Взглянув в окно, увидела свое отражение. Многие называли ее хорошенькой, но она так и не знала, можно ли этому верить. Волосы цвета воронова крыла, угольно-черные глаза, смуглая кожа, привлекающие внимание ярко-белые зубы и мягкие чувственные губы.

Продавцы часто намекали, что ей надо бы носить более яркие вещи. Но девушка им не очень верила. Любила приглушенные тона — серый, коричневый, черный. Да и как можно поверить в собственную привлекательность, когда у тебя нет прошлого?

Скрежет тормозов вывел ее из задумчивости. Вот оно… Путешествие закончилось. То, за чем она приехала, оно здесь, ждет ее.

Внезапно Джули почувствовала, что не хочет выходить из автобуса. Однако двери открылись. Некоторые пассажиры уже взяли свои вещи и двинулись к выходу. Вокруг звучали взволнованные голоса. Джули ощутила одиночество, изолированность от всех остальных. Но это же глупо, сказала она себе. Мистер Фиппс все для нее устроил — и автобус, и мотель, в общем, все, что нужно. На самом деле нет никаких проблем, а она ведет себя просто глупо.

— Мисс Мэлоун?

Джули вскинула глаза. Однако, чтобы рассмотреть того, кто к ней обращался, ей пришлось поднять голову еще выше.

Такого высокого человека она никогда в жизни не видела. Он возвышался над ней, как башня. Его склоненное лицо показалось смутно знакомым. Может быть, оттого, что такое лицо скорее подошло бы жителю Морстауна, а не Ки-Уэст, штата Флорида. Вытянутое, какое-то угловатое, с выдающимся носом, большими серыми глазами, кустистыми рыжевато-коричневыми бровями и большим ртом. На этом лице застыло мрачное выражение.

Джули решила, что он наверняка хороший, добропорядочный и надежный человек. И сразу лучше себя почувствовала. Он испытующе смотрел на нее. Джули внезапно осознала, что так и не ответила на его вопрос, хотя прошло уже, наверное, немало времени.