Грязные игры - Сандра Браун (2009)

Учитывая эти обстоятельства, дизайнерская фирма предложила снять старую краску с самолетов и нанести новую эмблему прямо на серебристый металл. В конечном итоге один из оттенков красного, использованный для эмблемы, стал основным цветом форменной одежды бортпроводников. Они выглядели стильно и профессионально, но в то же время излучали энергию и доброжелательность, что было замечено и расхвалено прессой. Форма пилотов из темно-синей стала цвета хаки, с красными галстуками.

Первый рейс обновленной авиакомпании вылетел десятого марта в шесть тридцать пять утра — точно по расписанию. В тот же вечер Фостер Спикмен и его жена Элейн устроили дома роскошную вечеринку. Все, кто хоть что-то значил в Далласе, были приглашены на торжественный прием.

В тот вечер Лауру сопровождал приятель, с которым она играла в теннис в смешанном разряде. Он был разведен, владел собственной бухгалтерской фирмой и легко сходился с незнакомыми людьми — поэтому о нем не нужно было заботиться во время приема.

И действительно, вскоре после того, как они оказались в особняке, он извинился и отправился взглянуть на бильярдную. Эта комната, о которой однажды упоминалось в «Архитектурном дайджесте», была мечтой всех мужчин Далласа.

— Не торопись, — сказала она ему. — Я тут пока пообщаюсь.

Миссис Элейн Спикмен оказалась эффектной женщиной. На ней было надето безупречное платье от какого-то малоизвестного дизайнера и потрясающие драгоценности. Она отличалась той хрупкой красотой, какой наделял своих героинь Фитцджеральд. Как и у мужа, у нее были светлые волосы и голубые глаза, она напоминала легкую весеннюю акварель. Когда они стояли, держась за руки, она бледнела на его фоне — в буквальном смысле.

— Я рада наконец познакомиться с вами, — тепло поприветствовала она Лауру, когда Фостер представил их друг другу. — Я вхожу в совет директоров «Сансаут» — одна из немногих, кто пережил реорганизацию, когда новый владелец взял все дела под контроль. — Она с улыбкой ткнула мужа локтем в бок.

— Я знаю, что он может быть настоящим тираном, — Фостер заговорщически наклонился и понизил голос до шепота.

— Не верьте ему, — сказала Элейн Лауре.

— Я и не верю. — Лаура улыбнулась. — Судя по моему опыту, он может быть жестким, но точно знает, чего хочет, поэтому с ним приятно работать.

— Да, дома он тоже очень мил, — сказала Элейн. — В совете директоров мы слышали о ваших превосходных идеях и инновациях, Лаура. От лица совета директоров, инвесторов и от себя лично я хочу поблагодарить вас за огромный вклад, который вы внесли в общее дело развития компании.

— Спасибо, но вы преувеличиваете мои заслуги, миссис Спикмен.

— Элейн.

Лаура ответила легким кивком.

— Фостер ясно дал понять, что новый «Сансаут» — это плод коллективных усилий. Каждый сотрудник имеет право голоса в компании.

— Но некоторые голоса предлагают значительно больше остальных, — с улыбкой сказала Элейн.

— Еще раз спасибо. Но я все же считаю, что наш успех следует приписать умению вашего мужа мотивировать людей и управлять ими.

— Я покраснел? — спросил Фостер.

Элейн с гордостью взглянула на него, а затем вновь повернулась к Лауре.

— Джентльмен, с которым вы пришли, он ваш…

— Хороший друг, — перебила ее Лаура, надеясь, что ей не придется объяснять свое незамужнее положение. Тысячи тридцатилетних женщин были не замужем, но от них, похоже, все еще ждали объяснений.

Дело в том, что никто, даже время от времени появлявшиеся любовники — а их было не так много, — не был для Лауры важнее карьеры. Но это простое объяснение почему-то не могло удовлетворить людское любопытство.

— Он поражен вашей бильярдной. Боюсь, придется силком вытаскивать его оттуда.

Они еще немного поболтали, но Лаура, понимая, что другие гости тоже ждут внимания хозяев, вскоре пожала супругам руки и отошла в сторону.