Ложь во спасение - Николай Сухомозский (2008)

— А я сегодня ничем больше и не торгую! — улыбнулся тот щербатым ртом. — С вас двадцать песо!

— Почему так дорого?

— Сенсационные разоблачения! Такая информация стоит того, чтобы раскошелиться.

И, уже не обращая на Крида никакого внимания, завопил:

— Только в "Унидаде"! Операция "Антивзятка" — предвыборный блеф правительства! Покупайте…

Крид развернул газету. И никакой сенсации в номере не нашел. Правда, кроме привычной идеологической риторики, в передовой, посвященной общеизвестному факту коррумпированности правящей верхушки, писалось о том, что широко разрекламированная кампания по наведению порядка на всех этажах власти, составляющей частью которой была и операция "Антивзятка", — не более, чем попытка ввести общество в заблуждение. И что недавнее убийство прокурорского работника с ритуальным отрезанием носа означает не что иное, как сигнал для всех, кто принял очистительную акцию за чистую монету и при расследовании тех или дел слишком глубоко копает. Статья без обиняков так и называлась: "Сунул свой нос — остался без носа".

А это что? О-о, подборка афоризмов. Пробежал ее глазами. И на одном из крылатых выражений надолго задержал взгляд. Ему это, пожалуй, следует запомнить! Чтобы не проиграть игру, которую неизвестно кто и с какой целью ведет и правил которой он не понимает.

"Сиг", послушный воле хозяина, свернул направо, потом — еще раз направо. Крид возвращался домой. Рядом с ним на сидении белел печатный орган компартии Боливии. На верхней странице выделялась подчеркнутая зеленой пастой фраза: "НЕУДАЧИ преследуют всех, но ДОГОНЯЮТ лишь НЕУДАЧНИКОВ".

XXV

Вернувшись, первым делом заглянул в спальню: жена еще спала. Ну, и отлично! Ему еще остается время поразмышлять в одиночестве. Направился на кухню. Выпить кофе? Или чего-нибудь холодненького? Остановился на последнем варианте. С баночкой "Бласки", вытащенной из холодильника, подошел к окну, воззрясь на окружающий мир сквозь перископ оконного блока.

Ливень, на удивление, уже прекратился. Сквозь прохудившееся одеяло туч выглядывало солнце, щедро одаривая все вокруг живительным теплом. Мириады дождевых капелек, застывших на деревьях и кустарниках, влекомые силой земного притяжения медленно сползали по оконному стеклу, переливались в лучах света, словно невиданной красоты неземные бриллианты. Те же, которым было суждено упасть на дорогу, превращались в грязные ручьи, не вызывающие ничего, кроме досады. Исходный материал один, а результат?

Не так ли и женщины? Изначально каждая из них — дождевая капелька. Чистая и непорочная. Увы, одна попадает в горную реку, пополняя ее кристальные воды; другая — на цветок, позволяя тому расцвести с новой силой; третья — на пересохшие губы путника, утоляя жажду и спасая от смерти; четвертая уходит бесследно в песок или находит вечный покой в затхлой сточной канаве. И все ли возможное делают они, мужчины, чтобы "сточных канав" на земном шаре оставалось как можно меньше?

Ладно, хватит лирики, есть темы посерьезнее и поважнее!

Взять хотя бы следующую: правильно ли он строит свои отношения с женой? Да, они счастливы. Впрочем, так считает он, в этом убеждены окружающие. А что думает по этому поводу Марон? Интересовался ли он хоть когда-нибудь ее мнением на сей счет? Увы, все как бы само собой подразумевалось. Да и неудовольствия их браком она никогда не высказывала.

Но если откровенно, то в последние годы Крид, если и произносил "любимая", то звучало это, скорее, как дежурная фраза. Что-то вроде "Рота, подъем!", не более того.

Целовал ее по возвращению домой и перед отходом ко сну, чего скрывать, тоже больше по привычке, чем из-за переполнявших чувств.