Ложь во спасение - Николай Сухомозский (2008)

Наклонился, поднял оружие. Потрогал ствол, еще хранящий тепло сумасшедшего выстрела. Надо сдать его полицейским, в квартиру ломятся наверняка они.

Откуда этот туман? Так плохо видно дверь! Будто слепой, шагнул вперед, протягивая руку с пистолетом к фиксатору замка. В этот момент дверь с треском упала на пол, накрыв собою Марон. "Ничего, ей уже не больно", — успел подумать Крид прежде чем услышал окрик-требование:

— Брось оружие!

— Возьмите! — вытянул вперед руку.

Сильнейший удар в грудь бросил его на лежащую на полу дверь.

Искреннее недоумение "Того, кто таков это чертов Боб Сентон, я так никогда и не узнаю!" стало его последней мыслью…

— Ненормальный! — заключил страж закона, первым переступивший порог квартиры. — Это же надо додуматься — направить ствол на полицейского!

— Точно в сердце! — констатировал другой, склонившийся над Кридом. — Врач бедняге уже не понадобится! Постой, постой! Ничего себе! Там под дверью, кажется, еще один жмурик. А ну, помоги мне сдвинуть этого придурка немного в сторону!

— Так и есть — женщина!

— Кстати, а ты явно поспешил уложить парня…

— Что ты хочешь этим сказать?

— Мне показалось, что стрелять он не собирался. Просто хотел отдать револьвер, жегший ему ладонь.

— Стволом вперед и наставляя его мне в грудь?

— Вряд ли рядовой гражданин искушен в тонкостях поведения при задержании полицией. Кстати, ты обратил внимание, что его палец на спусковом крючке не лежал? Более того, кисть не была изготовлена к прицельной стрельбе.

— Считаешь, в такой ситуации мне было до всех этих тонкостей? Мы же не в картинную галерею взломали дверь. А в квартиру, где, по заявлению соседей, стреляли. Да и действовал я строго по инструкции: четко и громко подал команду бросить оружие. Именно бросить, а не передать мне.

К тому же, если бы этот ковбой выстрелил случайно, мой труп от этого вряд был бы менее холодным и мертвым.

— Ладно, звони в участок! Пусть присылают экспертов! И заодно — ПРИГЛАСИ ПОНЯТЫХ!

ХXXIII

— Отпечатки пальцев убитых взяты, пуля, прошившая женщину насквозь, на баллистическую экспертизу отправлена, необходимые снимки сделаны. Сержант Сонбор заканчивает опрашивать свидетелей. Он же опечатает квартиру. Мы по горячим следам мчимся в морг. Хотя, на мой взгляд, в данной ситуации вскрытие — пустая формальность.

— Отправляйтесь! Мы с Юве тут все закончим сами, — комиссар кивнул головой в сторону полицейского, выстрелившего в Крида.

Следом утиным выводком на выход потянулись и понятые.

— Давненько нам не приходилось выезжать на столь кровавую семейную разборку, — нарушил молчание полицейский. — И что за муха его укусила?

— На этот вопрос ответит следствие. Но, скорее всего, ревность.

— Думаете, был повод?

— Было бы желание, повод всегда найдется! — философски изрек и не такое видавший в жизни комиссар.

— Судя по письму, — изменил тему разговора подчиненный, — эта Элен его любила.

— Кстати, вы не забыли внести его в перечень вещественных доказательств?

— Нет, шеф! Инструкцию соблюли свято.

— Ну, и отлично! А та девушка, Элен, на мой взгляд, обладает тонкой, я бы сказал, в чем-то даже поэтичной душой.

— Собственно, — добавил полицейский, — о супруге никто из соседей — почти невероятный случай! — тоже слова плохого не обронил. И жили они, если верить свидетелям, дружно.

Ответить комиссар не успел. Юве, поднявшийся со стула, чтобы немного размять ноги, и сделавший несколько шагов по квартире, вдруг воскликнул:

— Шеф, по-моему, наши эксперты в очередной раз опарафинились!

— Что ты хочешь этим сказать?

— Только то, что они проглядели еще одно письмо!

— Где оно?