Гробница Фараона - Виктория Холт (1995)

Ранним утром я, Тибальт и Табита отправились в Гизу. Я подумала, неужели мы всегда будем ходить втроем? Мне нравилась Табита, но в определенных ситуациях мне все чаще казалось справедливой поговорка: двое — компания, а трое — толпа. Неужели потому, что в присутствии Табиты отношение ко мне Тибальта начало меняться? Порой он был таким официальным! Неужели он при ней боялся показать ту любовь, которую проявлял ко мне, когда мы оставались наедине.

Мы шли от ворот по тропинке, по обе стороны которой росли кустарники и деревья, в молчаливый дом, где жила странная няня Тестер и спали два араба. А спали они или снова обсуждали проклятие?

В холле с люстры свисала ветка белой омелы, она казалась неуместной в этом доме теней.

* * *

Наступил январь, он принес заморозки, и обледеневшие ветки в саду выглядели сказочно красиво.

За завтраком Тибальт просматривал почту, хмурился, возмущался.

— Ох, уж эти адвокаты, — жаловался он.

— В чем дело?

— Понадобится некоторое время, чтобы завещание сэра Ральфа вошло в силу. Вот пример волокиты и проволочек.

— Неужели это так важно? — спросила я.

— Ты же знаешь, он оставил деньги на исследования. Мы на них рассчитывали. Можно было не так ограничивать расходы. Увидишь, как быстро тают деньги во время экспедиций. Придется нанять около сотни рабочих, да еще разных специалистов. Поэтому нельзя начинать такое большое дело, не заручившись финансовой поддержкой.

— Значит, ты не можешь воспользоваться этими деньгами или дивидендами?

— Могу, но придется выполнить ряд формальностей. Мне надо поехать в Лондон.

— Следовательно, это незначительная неприятность.

— Верно, но мелкие неприятности означают задержку, — он улыбнулся.

Потом он заговорил со мной доверительным тоном, который я так обожаю, и сообщил, что он верит: его отец обнаружил вход в неразграбленную гробницу.

— Я хорошо помню, отец был так возбужден, когда вошел в дом. Он снял дом у одного из влиятельнейших людей в Египте, заинтересованного в исходе нашей экспедиции. Тот даже позволил нам пользоваться своим дворцом, а это большая любезность. Дворец — величественная резиденция с прекрасными садами и целой толпой слуг, которые нам прислуживали. Он называется дворец Шефро. Мы платили символическую плату, чтобы быть независимыми, но паша действительно интересуется нашей работой и жаждет нам помочь. Мы снова воспользуемся его дворцом.

— Ты говорил мне о своем отце.

— Он вернулся с раскопок ночью. Светила луна и было светло, как днем. В жаркие дни невозможно работать, и мы копали лунными ночами. Отец приехал на муле, и я сразу догадался: что-то случилось. Вообще-то он редко проявлял свои чувства, но в ту ночь казался довольным. Я решил подождать, пока он помоется, переоденется и поужинает, потом я спущусь к нему, и он мне расскажет, в чем дело. В первую очередь он всегда делился со мной. Я никому ничего не сказал, может, отец пока хотел держать новость в секрете. Дело в том, что к этому времени мы совсем отчаялись. Несколько месяцев назад мы нашли дверь в скале, проникли в коридор, который привел нас в гробницу, но ее ограбили две тысячи лет тому назад. Тогда казалось, это конец наших поисков: вся работа и все расходы оказались напрасны. Но у отца возникло странное чувство, он не хотел сдаваться. Он был уверен, что мы нашли далеко не все. Тем вечером я решил, что он сделал величайшее открытие.

К нам присоединилась Табита.

— Я рассказываю Джудит о смерти отца.

Табита серьезно кивнула, она села за стол, поставила локти и положила на ладони подбородок. Ее глаза затуманились, а Тибальт продолжал: