Тайна в наследство - Джуд Деверо (2011)

Бесшумно, стараясь не шуршать неподписанными бумагами, Филипп удалился на цыпочках. Сколько раз за годы работы у Джеймса он слышал от людей: «Почему Мэнвилл не даст отставку своей толстухе и не подыщет себе женщину, которая хотя бы не боится собственной тени?» Но как всегда и во всем, и семейных делах Джеймс Мэнвилл знал, что делает.

В тот день, возвращаясь к машине, Филипп думал о том, что за все годы знакомства с Джеймсом никогда не завидовал ему. Благодаря Джеймсу у Филиппа было предостаточно денег, миллиарды Джеймса его не прельщали. Но теперь, став невольным свидетелем домашней сцены, Филипп вдруг ощутил жаркую волну зависти. С тех пор как он женился на Кэрол, она ни разу не смотрела на него так, как Лиллиан — на Джеймса, и не слушала, стараясь не упустить ни слова.

Филипп перевел взгляд на неподписанные бумаги и порадовался, что его присутствие осталось незамеченным. Джеймсу незачем знать, что кто-то наблюдал за их с Лиллиан частной жизнью.

— Да, — ответил Филипп Кэрол. — Я видел ее счастливой.

— Да ну? — встрепенулась Кэрол, в ее голосе послышалось жгучее любопытство. — Когда?

Джеймса уже не было в живых, а Филипп по-прежнему не мог предать давнего друга и открыть его тайну. Но воспоминания о ней озадачили его. Если Джеймс так любил жену, почему не оставил ей хотя бы столько денег, чтобы она могла защититься от прессы?

— Если тебе есть что сказать, — обратился Филипп к жене, — тогда говори.

— В день похорон Джеймса Лиллиан спросила, не видела ли я ферму, которую он ей завещал.

— И что? — удивился Филипп. — Что это значит? Эта ферма — сарай. Она кошмарна. Да, места там живописные, но дом надо снести, вдобавок без бульдозера участок под новый дом не разровнять.

Кэрол невнятно хмыкнула, не отрываясь от журнала.

— Человек, который способен заработать столько денег, сколько было у Джеймса, пальцем не шевельнет, если у него нет плана. Как думаешь, какими были его планы насчет этой фермы?

— Застраховать ее на несколько миллионов, а потом инсценировать поджог?

Кэрол пропустила вопрос мимо ушей.

— Разве там ее оставят в покое? Да репортеры сразу же поселятся в палатках прямо у нес перед крыльцом! Она… — Кэрол умолкла и уставилась на мужа так пристально, словно уверенная, что он уже уловил суть ее идеи.

Но Филипп слишком устал, чтобы играть в загадки.

— Что «она»? — спросил он.

Тут-то Кэрол и выложила все, что придумала: Лиллиан надо изменить и внешность, и имя.

И вот теперь, выйдя из машины и наблюдая, как Лиллиан — нет, Бейли, мысленно поправился он — осматривает уродливую развалюху, Филипп был вынужден признать, что его подопечная выглядит совсем другим человеком. Ему вспомнилось, как однажды Джеймс хлопнул ежедневником по столу и заявил: «Не могу сосредоточиться. Лил опять сидит на какой-то идиотской диете». И он завопил, призывая секретаря, — никаких селекторов Джеймс Мэнвилл не признавал. Секретарю было велено отправить Лиллиан по фунту шоколада всех сортов, какие только найдутся в ближайшем магазине «Годива». «Вот так будет лучше, — с удовлетворенной улыбкой заключил он. — А теперь — за работу».

Но как только вредить Лиллиан стало некому, она легко сбросила вес всего за несколько недель. Когда Филипп объяснил жене, каким способом Джеймс обычно убеждал Лиллиан бросить очередную диету, она откликнулась:

— Так вот в чем секрет похудения! — Она пощупала бедро. — Попробую вспомнить в следующий раз, когда ты куда-нибудь полетишь, а я буду на нервах.

После того как Бейли похудела и избавилась от грандиозного носа, Филиппу пришлось признать, что от нее невозможно отвести взгляд. Одутловатость сменилась изяществом линий, нос уже не отвлекал внимание от прекрасных глаз и маленького пухлого рта. Однажды за завтраком Кэрол наклонилась к нему, украдкой показала металлическую лопатку и прошептала: «Угадай, что я сделаю с этой штукой, если будешь пялиться и дальше?»