Тайна в наследство - Джуд Деверо (2011)

— Сколько злости! Бог ты мой! Вот бы не подумала. Да если бы я знала, мы стали бы лучшими подругами. — Арлин коротко хохотнула. — Словом, в ту ночь мы, как обычно, перепили, и Банди принялся выспрашивать у Джеймса секрет счастливого брака. Ты, конечно, знаешь, что разговоры о тебе были у нас под запретом. В присутствии Джеймса мы даже имени твоего не упоминали. Но той ночью Джеймс вдруг разговорился — может, перебрал, не знаю. Да еще был в хорошем настроении сразу после знакомства с той старлеткой — рыжей, с татуировкой-сердечком на плече. Актрисой, конечно, она была никудышной, но выглядела божественно… как же ее звали?

— Хлоя, — прошептала Бейли.

— Ах да, Хлоя! — Арлин потушила сигарету и закурила следующую. — Словом, Джеймсу припала охота поболтать, и он объявил, что главное — найти девчонку, у которой нет за душой ровным счетом ничего, девчонку — да, так он и сказал, не женщину, а девчонку, я точно помню, — которую в целом свете некому любить и которая ни на что не надеется. «Пустую бутылку, которая ждет, когда я приду и наполню ее» — это его слова. «И если я наполняю ее любовью, больше ей ничего не нужно».

Арлин выдержала паузу, затягиваясь сигаретой.

— Ты же знаешь Джеймса: если уж он разговорился, его не остановишь. О себе, конечно, он помалкивал, но Банди слушал и многое подмечал. Джеймс продолжал: «Возьмем…» Опять забыла — как ее звали? Ту модель до Хлои? Итальянку?

— Сента, — шепотом подсказала Бейли.

— Точно, Сента. Джеймс сказал: «Возьмем Сенту: жена из нее вышла бы хуже некуда. Слишком красивая. Слишком амбициозная. Занята только собой. Мне в ее жизни не нашлось бы места. С такими женщинами разговор короткий: надо делать с ними то, для чего они предназначены, а когда надоест, выставлять их вон». «Но только не Лиллиан», — подхватил Банди, и все мы затаили дыхание. Ты же знаешь, каким вспыльчивым был Джеймс. Мог годами терпеть чьи-нибудь дерзости — до тех пор, пока однажды этот человек не переступал черту. После этого Джеймс больше никогда не видел его, никогда не говорил о нем и, что, на мой взгляд, еще хуже, больше никогда не оплачивал его счета.

— И что же сказал обо мне Джимми? — Бейли понизила голос так, что едва слышала его сама.

— Сказал, что позаботился, чтобы тебе было некого любить, кроме него. Объяснил, что когда ты начинаешь скучать и пытаешься чем-нибудь заняться всерьез, он сразу увозит тебя в какое-нибудь новое место. «Беда Лиллиан, — говорил он, — в том, что она умна. С виду и не скажешь, ведь она молчунья, но никто из вас не знает, что по утрам, когда все вы еще отсыпаетесь за предыдущую ночь, Лиллиан уже хлопочет на кухне с поварами, надоедает им вопросами, учится у них. А если не с поварами, то с садовниками или механиками. Она любит учиться». «Но применить свои знания ей негде», — заметил Банди, и Джеймс рассмеялся. «В том-то и суть, — заявил он. — Если женишься на глупой женщине, придется жить с ней. Если женишься на умной — в наше время и опомниться не успеешь, как она освоится и начнет конкурировать с тобой». «Ты про карьеру? — удивился Банди. — Неужели ты всерьез считаешь, что Лиллиан тебе соперница?» «Не в этом дело: просто бизнес отвлечет ее от меня». «Значит, поэтому ты выставил того человека из «Хайнца»?» — догадался Банди.

Арлин умолкла и посмотрела на Бейли, ожидая реакции.

— Ты хоть помнишь, что у Джеймса были какие-то дела с «Хайнцем» и оттуда присылали представителя? Кажется, в то время вы жили на Антигуа.

— Нет, — тихо поправила Бейли. — В Шотландии, в замке.

— Ах да! — закивала Арлин. — Это там ты получила кухню стоимостью в сто тысяч долларов и прямо-таки поселилась в ней. Джимми объяснял, что в остальных комнатах замка слишком холодно, но мы-то знали: ты не желаешь видеть нас.

— Так что там насчет «Хайнца»? — напомнила Бейли, стараясь не смотреть Арлин в глаза.