Чужие секреты - Кэрол Кейл (1994)

— Но почему она мне позвонила?

— Самоубийцы, как правило, оставляют записки, но мы живем в век электроники, поэтому ей проще было надиктовать на автоответчик.

— Возможно, она хотела, чтобы знали, что это самоубийство и что Джералд, ее зять, или кто-то еще ни при чем.

— Но тогда бы она выражалась более определенно.

— Да она вообще была такая… У нее не хватило бы воображения, чтобы придать словам какой-то скрытый смысл. Бедная Рита.

Они остановились у светофора, и Макси решилась спросить о том, что ее мучило:

— Скажи, Сэм, а если бы я сама подошла к телефону, тогда, может быть…

— Да все было бы то же самое. Ты ничего не могла бы изменить.

Макси не поняла, как он это сказал — успокаивающе или пренебрежительно.

Весь следующий день пошел насмарку. Было уже почти половина четвертого утра, когда Сэм проводил ее до двери и ушел, не поцеловав на прощанье. Она сразу же заснула, но проснулась через час с ужасной головной болью, которая не прошла и после двух таблеток аспирина. Поняв, что ей уже не заснуть, Макси села за стол и начала писать репортаж о событиях прошедшей ночи, пока все еще было свежо в ее памяти.

Она еще раз прослушала на Эрнестине взволнованный Ритин голос, надеясь услышать что-то еще. В четвертый раз прокрутив пленку, Макси пробормотала: "Ничего не понять!"

Когда солнце засияло уже вовсю, она приняла душ, сделала себе тосты, потом подумала, не попытаться ли все-таки заснуть, но решила, что не стоит.

Когда она пришла в редакцию, Рис, сидя за ее столом, торговался по телефону с Лео Крауном:

— Если страховая компания готова выплатить нам наши деньги только через несколько месяцев, то, может быть, вы и будете объясняться с нашими кредиторами — доведите до сведения, что их счета будут оплачены через два месяца. Я так и думал, что когда вы соберетесь вводить нас в дело, а его-то, собственно, уже и не будет.

Макси освободила стол Риса и села работать. Тот, не попрощавшись, с грохотом бросил трубку.

— Привет, Рис. Ты знаешь, как раз сегодня Джим собирался отвозить Моэ к ветеринару.

— Ну так и вези его, — рассеянно посоветовал Рис.

— Куда? Когда? Зачем?

Не получив ответа ни на один вопрос, Макси заставила себя встать и подойти к столу Джима. Взяв его записную книжку, она нашла фамилию доктора Юла Циммермана. Макси набрала номер. Ей ответил женский голос. Она сказала:

— Здравствуйте, я Макси Барнел. Хотела бы привезти к вам сегодня кота Джима Донована, но не знаю, на который час назначено.

Пока женщина просматривала записи, Макси размышляла, в чем ей везти кота.

— Простите, но на сегодня он у нас не записан. Может быть, вы перепутали день?

— Наверное. — Макси недоуменно смотрела в календарь Джима, где в графе «пятница» его четким почерком было написано: "Моэ к вет.".

— Как вы сказали зовут кота? А что с ним, он болен?

— Нет, не болен. Хозяин записал его несколько недель назад. Я не знаю… — Макси мучительно старалась припомнить, какую медицинскую помощь оказывают обычно котам. — Ему не надо делать прививку?

Послышался шелест бумаг.

— Нет. До октября ничего не надо делать.

— Понятно.

— Может быть, вы спросите мистера Донована?

Потрясенная тем, что в графстве остался человек, который не слышал о гибели Джима, она ответила:

— Благодарю вас, теперь я хозяйка Моэ.

Конечно, Джим, наверное, только собирался записать Моэ к врачу. Решив вечером как следует осмотреть кота, Макси подумала, стоит ли биться над этой загадкой.

Утро было на редкость бестолковое: случайные посетители, бесконечные звонки. К тому же сломалась машинка, постоянно терялись нужные записи, и банка с кофе оказалась пустой. Как всегда, когда время тратится впустую, день кажется бесконечным. В три Рис ушел, сказав, что договариваться насчет рекламы, но при этом подозрительно не захватил с собой ни одного документа.