Венец безбрачия - Ольга Свириденкова (2012)

Между тем, кадрили закончились и настала очередь быстрых танцев. Ужаснувшись при мысли о том, что ему сейчас придется скакать в галопе, словно молодому жеребцу, Матвей начал бочком выбираться из зала и оказался в небольшой гостиной. В центре комнаты стоял стол с легкими закусками и напитками, среди которых Матвей с радостью обнаружил бутылку коньяка. Не теряя времени, он наполнил рюмку и залпом осушил ее, а затем снова налил, чтобы теперь уже выпить не спеша.

— Решили утолить жажду и, как истинный гурман, избрали для этого коньяк, — внезапно раздался позади него насмешливый голос Юлии.

Поставив рюмку на стол, Матвей раздраженно обернулся:

— Послушайте, мадемуазель Прозоровская, чем я вам так досадил, что вы все время пытаетесь меня как-то поддеть?

— Все время? — удивленно переспросила она. — По-моему, вы преувеличиваете. Например, вчера, при нашей встрече, это как раз вы всячески пыталась меня поддеть и разозлить.

— Да, — с неожиданным миролюбием согласился Матвей. — Вы правы, мадемуазель. Я вел себя вчера не лучшим образом и теперь покорнейше прошу у вас прощения.

Лицо Юлии изумленно вытянулось, а в глазах мелькнуло недоверие.

— Невероятно! — промолвила она.

— Ну почему же? — мягко усмехнулся Матвей. — Ведь это не я, а вы первая объявили мне войну. А что еще остается делать тому, на кого нападают, кроме как обороняться?

Юлия посмотрела на него сощуренными глазами:

— Хотите предложить перемирие?

— Да, — сказал Матвей, беря со стола бокал с шампанским и протягивая ей.

— Что ж, — промолвила Юлия, принимая из его рук бокал и кокетливо поводя бровями, — как говорится, худой мир лучше доброй ссоры.

— Кстати, а почему вы не танцуете? — спросил Матвей после небольшой паузы. — Надеюсь, не потому, что по моей вине вам не хватило кавалера?

— Нет, — ответила она, — вовсе не поэтому. Просто я отвыкла от балов и теперь быстро устаю.

В ее глазах мелькнула затаенная боль, и Матвей вдруг почувствовал, как его сердце наполняется пронзительной жалостью к этой мужественной, хрупкой красавице, и одновременно — раскаянием за свое невеликодушное поведение. Как он мог забыть, что на ее долю выпало немало серьезных потерь и бессчетное множество мелких огорчений? Ему следовало гораздо снисходительней относиться к ее маленьким капризам и не быть таким злым и мелочным.

— Хотите спуститься в сад и подышать свежим воздухом? — участливо предложил он.

— Только если там кто-то есть, — ответила Юлия. — Иначе мое поведение сочтут неприличным.

Матвей быстро подошел к окну и, приподняв штору, внимательно посмотрел вниз.

— Да, — сказал он, — там уже прогуливаются несколько человек: компания пожилых мужчин и две дамы.

— В таком случае, спускайтесь вниз, возьмите в гардеробе мой плащ и ждите меня на террасе. А я скоро буду.

* * *

Сорок минут спустя продрогший и злой как черт, он вернулся в зал. И едва не выругался вслух, увидев, как Юлия с самым беззаботным видом кружится в мазурке.

— Матвей, ну где же вы ходите? — с упреком обратилась к нему Машенька. — Из-за вас одной даме не хватило кавалера и она очень расстроилась! Впрочем, еще не поздно пригласить ее…

Барышня, с которой Матвею пришлось танцевать мазурку, оказалась невыносима. Так как она плохо танцевала и ее редко выбирали для сложных фигур, ему пришлось большую часть танца просидеть рядом с ней на стуле, выслушивая лекцию о тенденциях в современной женской моде. И добро бы, если б она просто болтала без умолку! Так нет же, она еще и постоянно обращалась к Матвею со всякими немыслимым и вопросами, на которые он не знал, что и отвечать.

— Какой фасон рукава для вечерних дамских нарядов вам больше нравится: «фонарик» или «а-ля берет»? — спрашивала она, сверля Матвея назойливым взглядом. — А как вы относитесь к рукаву «а-ля фолле»?

— А что это такое? — сдуру спросил Матвей.