Последний любовник - Лаура Вормер

Нет, Маку удастся пробить брешь в стене. Надеюсь, что удастся.

И еще одно. Я не знаю, как рассказать о случившемся Дагласу. Знаю только, что должна это сделать как можно скорее: ведь Каслфорд — его родной город.

Прежде чем успею передумать, хватаю сотовый и набираю номер Дага.

— Даже не знаю, с чего начать, — говорю я, зажав трубку плечом и подбородком. В это время перестраиваюсь в крайний ряд.

— Тогда и не начинай, — отвечает Даг. — Мой босс получил в пятницу пленку.

Я так резко нажимаю на педаль, что меня чуть не сносит на обочину.

— Какой ужас! — шепчу чуть слышно.

— Не волнуйся, я не смотрел.

Слава Богу!

— Но я был в меньшинстве. Честно говоря, я единственный, кто не видел запись, — добавляет Даг.

— Господи… — У меня перехватывает дыхание. Съезжаю на обочину, потому что нет сил вести машину. — Мне очень жаль, Даглас.

— Ну почему же? Все вокруг твердят, что мне стоит снова с тобой сойтись. Говорят, ты того стоишь.

Даже не знаю, пытается ли он меня поддержать подобной шуткой или побольнее уколоть. В любом случае мне чертовски больно.

— Ты, наверное, очень долго и упорно искала, прежде чем найти себе такое дерьмо, как твой приятель! — зло добавляет Даг.

— Не думаю, что фильм снял Спенсер, — обороняюсь я.

— Ах вот как! Так у тебя есть другие люди на примете, кому ты могла позволить подобное? Любишь, чтобы за тобой подглядывали?

Меня начинает охватывать гнев.

— Нет, — холодно отвечаю я. — Надеюсь, как раз сегодня мне удастся выяснить, какой урод снимал квартиру по соседству и установил скрытую камеру.

— Да брось, Салли. Ты просто не хочешь признаться в том, что твой приятель — извращенец.

— Ты оглох, Даг? — обрываю его резко. — Мама и даже Алфред Ройс убеждают меня в том, что вина лежит на Филиппе О'Харне.

Молчание. Затем вкрадчивый голос Дага:

— И как, по-твоему, он мог организовать подобное?

— Но ведь люди, которым разослали пленку, наши общие знакомые, не так ли? А уж Филипп точно знает, кому послать копии.

Снова тишина. Даглас задумался.

— Признаю, это возможно.

— Тогда позволь задать тебе вопрос, как профессионалу своего дела: если мои подозрения оправдаются, можно ли считать, что мистер О'Харн преступил закон, разослав всем запись?

— Все зависит от того, была ли эта запись сделана с твоего согласия или без оного…

— Да брось, Даг, ты же знаешь, что «без оного». Прекрати издеваться! Она была сделана без моего согласия, и провалиться мне на месте, если меня хотя бы поставили в известность о ее существовании!

— Что ж, если он знал об этом, тогда да, он нарушил закон. Запись сделана нелегально и при этом еще распространена без разрешения. Но если он не знал, что запись сделана без твоего на то согласия, например, если он получил ее от третьего лица и ему было сказано, что ты и твой приятель сняли это для собственного пользования, тогда это просто нарушение авторских прав. Возможно.

— «Возможно», — фыркаю я.

— Слушай, я просто отвечаю на твой вопрос как консультант. Ведь это же твоя проблема.

Я чувствую такую досаду на него, что почти готова сказать: «Слушай, приятель, «возможно» тебе стоило посмотреть пленку, потому что тогда ты смог бы научиться кое-чему, чего тебе явно всегда недоставало, и тогда от тебя не сбежала бы жена, а затем твоя девушка».

Разумеется, ничего подобного я не говорю. Во-первых, потому что Даглас мне дорог. Во-вторых, потому что он все еще обижен на меня за то, что я бросила его. А главное, потому что даже не могу представить себе, как больно и горько ему было в тот момент, когда его друзья и коллеги смотрели запись, где другой мужчина занимается сексом с женщиной, которая должна была бы принадлежать ему.