Одержимость - Джоанна Элм (1997)

— Странная вещь, — заговорил он, нарушив ход ее мыслей. — Я работаю на каналах новостей много лет — мне приходилось рассказывать об убийствах, катастрофах, пожарах и стихийных бедствиях. Думаешь, будто знаешь о человеческих трагедиях все, но, когда это затрагивает тебя лично, выясняется, что ты совершенно не готов к потрясению.

— Да, вы абсолютно правы, — со вздохом согласилась Кейт.

Джек испытующе посмотрел на нее, потом в его глазах мелькнула тень понимания.

— Ну, конечно, — тихо произнес он. — Теперь я вспомнил. Вспомнил историю с вашим мужем. Это случилось незадолго до моего отъезда из Филадельфии.

— Да, — подтвердила Кейт. — Это было год назад… В него врезался пьяный.

Кэйн кивнул, заглядывая ей в глаза, словно стремясь найти в них отблеск тех эмоций, что отсутствовали в ее голосе.

— Но жизнь продолжается, правда, Кейт? — сказал он. — В конце концов, все наладится, ведь из этой бездны есть только один путь — наверх.

Кейт внимательно изучала его лицо — сейчас Джек ближе всего подошел к той черте, за которой человек не скрывает своих чувств. Он недоговаривал, но был искренен. Она положила ладонь на его руку.

— Конечно, как известно, время — лучшее лекарство. — Кейт улыбнулась, заметив, что он задержал на ней взгляд.

Джек взял ее за руку.

— Мне надо ехать в аэропорт, однако, надеюсь, мы еще встретимся. — Он легонько сжал пальцы Кейт.

— Я тоже надеюсь…

— Думаю, нам представится такой случай, — просто сказал Джек, но тон его голоса озадачил Кейт: интересно, каково будет встретиться с ним при иных обстоятельствах?

Наблюдая, как он идет к машине, Кейт пыталась вообразить Джека Кэйна в ванной стреляющего в лицо собственной жены из револьвера тридцать восьмого калибра.

Как ни странно, картина не складывалась. Ни в тот момент, ни позже, когда она сидела в кафетерии с Гарри и Майком, которые старались связать Джека с этим убийством.

Майк уверенно вещал, постукивая указательным пальцем по столу:

— Значит, все было так: он ушел, поссорившись с Эммой, потом, как и говорил, заехал в бар, выпил там и решил, что негоже возвращаться в Нью-Йорк с пустыми руками. Это не в его характере. Джек Кэйн не производит впечатления человека, позволяющего женщинам распоряжаться в доме.

Трейвис замолчал, пережидая, пока официантка поставит на стол три тарелки. Кейт с вожделением посмотрела на лежащий перед ней огромный гамбургер. По дороге в кафетерий она сомневалась, сможет ли съесть хоть кусочек, невзирая на волчий голод. Однако после первого глотка «Шардоне» почувствовала буквально зверский аппетит и решила поесть как стопроцентная американка — заказала гамбургер со всей возможной начинкой. Единственное, что теперь оставалось сделать — полить кетчупом картошку.

Майк ошарашенно уставился на нее, когда она поднесла ко рту это гигантское сооружение, но справился с изумлением и продолжил:

— Итак, он возвращается домой, поднимается по лестнице и видит, по какой причине Эмма упрямо не желает переезжать в Нью-Йорк и продавать дом. Это сильно задевает его самолюбие — он понимает: Эмма не хочет никуда ехать с ним, потому что теперь у нее — другой мужчина. Все усугубляется тем, что парень в хозяйском халате. Вот тут-то обманутый муженек и потерял способность трезво соображать.

Кейт вытерла рот салфеткой и положила гамбургер на тарелку, пытаясь под маской внешнего спокойствия скрыть внезапное раздражение. Она сомневалась, что Майк и Гарри отнеслись к показаниям Кэйна так же прямо и честно, как он отвечал на их вопросы. Кейт не могла припомнить, чтобы Джек хоть раз сбился или замешкался с ответом… Кроме того, он ни разу не выглядел виноватым. Но ничего не было истолковано детективами в его пользу, словно Майк и Гарри стремились только к тому, чтобы побыстрее накропать сценарий, позволяющий обвинить Кэйна в убийстве.

Кейт глубоко вздохнула.