Наследство - Джудит Майкл (1998)

— А мальчики?

— Нет.

— Продолжай. Сколько тебе лет?

— Восемнадцать.

— Моя ровесница. И нет мальчиков. И даже ни одного свидания? Бог мой, да все назначают свидания!

— Почему вы спрашиваете? — взорвалась Лора. — Я просто кухарка, даже не кухарка, а подручная Розы. Почему вас волнует, бывают у меня свидания или нет?

— Не знаю, — откровенно ответила Эллисон. Она задумчиво рассматривала Лору. — Что-то в тебе есть — что-то в твоих глазах, будто ты одновременно думаешь о двух вещах и твое внимание бродит где-то. Это как игра — стараться угадать, о чем ты думаешь, сделать так, чтобы ты… видела меня. Ты понимаешь, что я имею в виду?

— Нет, — бесцветно ответила Лора.

— Могу побиться об заклад, что ты знаешь, о чем я. Ты ведь не из этих мест, как большинство тех, кто нанимается на летнюю работу?

— Я живу в Нью-Йорке.

— Ты все еще живешь в Нью-Йорке?

— Да.

— Так что ты делаешь в Нью-Йорке?

Лора встряхнула головой:

— Я провожу время с ребятами из университета. Двое из них — просто друзья, но с другими я часто встречаюсь, по выходным дням я с кем-нибудь из них еду на квартиру, и там мы трахаемся. Иногда я встречаюсь с двумя сразу. Хочешь знать что-нибудь еще?

Эллисон в упор смотрела на нее и хотела, чтобы Лора опустила глаза, но Лора выдержала ее взгляд.

Любопытная сука. Кто сказал, что все назначают свидания? Что ты знаешь об этом?

— Ты хорошо проводишь время? — с любопытством спросила Эллисон. Ее голос опять изменился — она и верила и не верила Лоре. — Тебе это нравится?

Лора была смущена и молчала.

— Мне — нет, — сказала Эллисон. — У меня было трое, нет, четверо ребят. Каждый раз я была с одним из них. Я не настолько испорчена, чтобы быть сразу с двумя, и мне это не очень нравится. Я убеждаю себя, что нужно попробовать, все этим занимаются или, по крайней мере, говорят, что делают это, но я не знаю… все ребята кажутся такими зелеными. Если у тебя ребята из колледжа, то считай, тебе повезло. Они, вероятно, получше. Те, кого я знаю, и разговаривать не умеют. Все, чего они хотят — это стянуть с тебя трусики, и как только они хотя бы доберутся до них, начинают лепетать и пускать слюни, а это так глупо. Я хочу сказать, у меня кое-что есть в голове, но все мальчики, которых я знаю, относятся ко мне как к какой-то кукле, с которой могут поиграть, не уделяя особого внимания. Я думаю, им нужно носить с собой дыню-канталупу с дыркой, и как только захочется, делать свое дело с ней, тогда им совсем не придется разговаривать.

Лора нервно рассмеялась, и Эллисон рассмеялась тоже, а потом они уже хохотали, как при первой встрече.

— Может, они боятся говорить, — сказала Лора. — Они чувствуют себя взрослыми мужчинами, когда трахаются, но когда вы хотите поговорить с ними о чем-нибудь серьезном, у них это получается ужасно глупо.

— Да, точно. Ты понимаешь меня, — вздохнула Эллисон — Ты знаешь, вот с этой канталупой. Я долго обдумывала это, но никому раньше не говорила. Мне не с кем поговорить, вот в чем дело. Я хочу сказать, что все в Бостоне и здесь думают, что я чертовски взрослая и холодная, они все знают друг друга, а с такими людьми… Если ты покажешь им, что тебя что-то волнует или у тебя не все хорошо, через час все будут знать об этом, и что тут поднимется! Просто я все время чувствую себя очень одинокой. Понимаешь, что я хочу сказать?

— Я знаю, что это значит — когда не с кем поговорить.

— Ну, сейчас же мы разговариваем. Тебе было хорошо с теми ребятами в постели?

— Конечно.

Она не мой друг, я не могу ей, доверять. После нескольких недель я никогда ее больше не увижу.