Наследство - Джудит Майкл (1998)

— Да, правильно. Но большинство женщин всегда считают себя умнее, думают, что могут распоряжаться вашей жизнью. — Его лицо приняло задумчивое выражение, — Есть только одна женщина, которую я по-настоящему люблю всем сердцем. Однажды я кое-что сделал, почти испортил одну вечеринку, которую она устраивала — я плохо вел себя — и она выгнала меня и заставила лечь спать. Но из своего отеля не выгнала, представляете? И я решил, что она настоящая леди. У нее хватает времени на всех. Она со всеми любезна. Я всегда ей это говорю, когда встречаю: «Лора. Я люблю вас, и я всегда буду останавливаться в вашем отеле и никогда не буду на вас лаять, потому что вы — очень добрая и приятная женщина и мне, всегда хорошо в вашем обществе». Но она одна такая. Все остальные что-то от меня хотят. А мне это не нужно. Как я и говорил. Что вы сказали?

Поль смотрел в окно. Фарлей тоже взглянул туда, чтобы понять, что привлекло внимание Поля, но увидел лишь еще одно здание напротив.

— Эй, приятель, ты слушаешь меня? Поль обернулся:

— Я думал о той женщине в отеле…

— О Лоре? Вам бы она понравилась. Такая мягкая, даже если и умная. Она гораздо умнее меня, но как-то не выпячивает это. Она… нежная.

— Как ее фамилия? — спросил Поль.

— Фэрчайлд. Светлый ребенок дословно. Хорошая фамилия, верно? Думаю, она очень подходит ей. Знаете что? Вам надо с ней познакомиться. Я собираюсь устроить прием, когда закончится турне — отметить наши успехи — и я приглашу Лору. Там вы и познакомитесь с ней. Но сначала вернемся к моей просьбе. Вы достанете мне денег?

— Достану.

— Спасибо, приятель. Я знал, что вы поймете меня.

— Я скоро вернусь. — Он вышел из комнаты и отправился в номер Луи Гласса, этажом ниже. — Насколько плохи финансовые дела у Фарлея? — потребовал он ответа у Луи.

— Совсем не плохи. Я же говорил вам, что он богат.

— Когда-то, может, он и был богат, но не сейчас. Он просит у меня денег. — Поль заметил, как сразу осунулось лицо у Луи. — Я задавал вам тот же вопрос и раньше, Луи; откуда берутся деньги все это время?

— Я не знаю, Поль. Я тоже спрашивал себя, так же как и вы, но не знаю.

— Чепуха. Вы лжете! Нет ничего, что бы вы не знали о Фарлее. Знать о нем — ваша работа. Откуда берутся деньги, Луи?

— Послушайте, почему бы вам просто не снимать ваш фильм и не лезть в другие дела? К вам это не имеет никакого отношения.

— Это имеет отношение к Бритту. А мой фильм именно о нем.

Луи покачал головой:

— Но не об этом. Кое-что все-таки остается за кадром.

Поль облокотился на подоконник и смотрел, как Луи ходит по комнате.

— Он берет деньги из нашего турне, да? Пользуется деньгами от продажи билетов и чеков, которые присылают…

— Оставьте эту тему в покое! Не ваше дело, откуда он берет деньги. Вам что до этого, черт возьми! Вы что, ревизор? Ваше дело — фильм о певце, а остальное вас не касается. Вы ни разу не поинтересовались, как организовано турне, вам до этого не было дела…

— А сейчас это становится моим делом. Это турне задумано как гуманная акция в мире, где не так-то часто такие вещи происходят, и не так-то много людей, которых это интересует. Но я хочу знать, что происходит. И вы расскажете мне все!

— И не подумаю. Может быть, у нас не очень хороший бухгалтер. Мы это проверим. Но я ничего определенного сказать не могу.

— Ложь!

Луи пожал плечами.

Поль вышел из комнаты, хлопнув дверью, и направился к себе, откуда позвонил в нью-йоркский офис Бритта Фарлея «Музыка для голодных».

— Мне нужны некоторые цифры перед заключительным концертом, — сказал он бухгалтеру, стараясь говорить спокойно. — Это нужно для фильма. Вы можете сказать мне, сколько всего билетов было продано, общий доход, полные расходы до настоящего времени?