Наследство - Джудит Майкл (1998)

Джад Гарднер. Феликс стоял около детской кроватки, имя жгло его раскаленным железом. Ребенок спал, светлые волосики завивались на влажной головке, а маленький ротик напоминал розовый цветочек.

— Папу как загипнотизировали, — с удивлением заметила Эллисон, обращаясь к Бену. — Ему никогда раньше не нравились дети. — Бен кивнул, внимательно следя за Феликсом.

Простояв так довольно долго, Феликс обернулся и встретился глазами с Беном, полными такой враждебности, что Бен невольно отступил на шаг назад. Сын Джада! Как он раньше не догадался?! Как безумная слепота помешала ему узнать Бена Гарднера в ту же секунду, когда он впервые увидел его? Он не был копией Джада, во всяком случае, насколько Феликс помнил Джада, когда тот был молодым, до возвращения из армии, с безумными глазами и кривой улыбкой, которая стала еще кривее, когда он узнал, что его компании больше не существует. Но сходства между ними было много, и Феликс укорял себя, что не заметил этого раньше. А ведь он гордился тем, что всегда знал то, о чем другие не догадывались. Тем не менее на этот раз он знал только, что ненавидит этого красавчика блондина, ненавидит всей душой Бена Гарднера.

Ленни заплакала, когда услышала, как назвали малыша.

— Ты узнала его?

— Да. — Она смотрела в окно со своей стороны машины. — Но я не хочу обсуждать эту тему. Никто не должен говорить об этом. Эллисон счастлива, она удачно вышла замуж, у нее хорошая семья, и мы не будем вмешиваться в их жизнь.

— Ты можешь делать что хочешь. А я собираюсь вышвырнуть его из компании. И из нашей семьи, сколько бы времени мне ни потребовалось. Он явился сюда, чтобы погубить меня, этот самодовольный подонок. Других причин его появления здесь я не вижу.

— Он любит Эллисон, и ты не посмеешь…

— Чепуха! Он использует ее, чтобы подкопаться под меня. Ты что, до сих пор витаешь в облаках, что не понимаешь этого?

— Ты не посмеешь тронуть их, Феликс. Что ты им скажешь? Что я спала с его отцом и ты не любишь вспоминать об этом? — Она немного помолчала, но Феликс ничего не ответил. — Ты это скажешь на совете директоров? Что твой зять, человек, которому ты доверил службу безопасности и всего несколько месяцев назад назначил вице-президентом по развитию, внезапно сделался неугодным компании? На каких основаниях? — Она снова подождала. — Я спрашиваю тебя, — спокойно сказала она.

— Еще не знаю, — злобно ответил он. — Придумаю что-нибудь. Он не останется…

— Он член нашей семьи, — решительно сказала Ленни. — Эллисон с ним счастлива. Он не сделал ничего, что говорило бы о том, что он хочет повредить лам. И ты будешь вести себя тихо и оставишь его в покое.

Он обернулся к ней:

— А если нет? Ты что, угрожаешь мне? Она посмотрела ему в глаза:

— Я не угрожаю, Феликс. Если я что-нибудь решу сделать, то сделаю это без предупреждений.

Это была угроза. Угроза, которая существовала всегда. И он всегда знал это, хотя и не хотел признаваться, точно так же, как не хотел заметить сходство Бена с человеком, которого ненавидел больше всего в этом мире.

— Ты плакала, — набросился он на нее. — Когда ты услышала, как они назвали мальчика, ты заплакала. Ты до сих пор помнишь его!

— Я всегда буду его помнить, — проговорила Ленни. Она взглянула на него. — И ты тоже.

— Я никогда не думал, что он такой упрямый, — сказал Лоре агент по продаже недвижимости в Филадельфии, когда позвонил ей в Чикаго и сообщил, что Феликс отказался от ее предложения купить у него отель «Филадельфия Сэлинджер». — Я старался убедить его согласиться, но он уперся.

— Но почему? Вы говорили, что он торопил вас с продажей.

— Именно. Я думал, что он схватится за ваше предложение. У меня нет ни малейшего представления, что случилось. Он повторяет только, что хочет рассмотреть другие предложения.