Наследство - Джудит Майкл (1998)

— Приходи, — сказала Эллисон, идя рядом с ними. — Мы можем поболтать и узнать друг друга получше. Я научу тебя играть в теннис, если хочешь. Когда бы ты смогла? Роза дала же тебе сегодня свободное время, она и еще раз отпустит тебя.

Лора молчала, не замечая взгляда Оуэна, которому было интересно, как она выкрутится.

Глаза Эллисон сияли.

— Я приглашаю тебя на ужин и не приму никаких отговорок.

— Вечерами я работаю на Розу.

— Какими вечерами?

— Когда ей требуется моя помощь, тогда я и работаю.

— Я приглашаю тебя на тот день, когда у тебя выходной.

— Мне нравится проводить время с братом.

— Весь день?

— Эллисон, — сказал Оуэн, когда они дошли до веранды дома Дженсенов, — почему ты настаиваешь, если человек с неохотой принимает твое приглашение?

Последовала пауза.

— Это действительно так? Это правда? — спросила Эллисон Лору. — Не хочешь быть со мной? Многие люди считают за честь общаться с Сэлинджерами. И дедушка хочет, чтобы мы стали друзьями, а ты категорически отказываешься. Потому что я не нравлюсь тебе, да?

Я боюсь, что ты понравишься мне. Я боюсь разговаривать с тобой.

— Я просто очень занята, — начала было Лора, но остановилась. Они принадлежали к разным социальным кругам, и с этой точки зрения все было правильно, но Эллисон знала, что просто так, как подруги, ровесницы, они бы подружились. Лора Фэрчайлд никогда не задумывалась над тем, что существуют различные социальные круги и там есть свои права, но права есть и просто у отдельно взятых людей, их личные права, а между этими двумя понятиями — социальное право и личное право — существует разница. «Я начинаю это узнавать, — подумала она. — Я могла бы жить так же, как они. А что плохого, что я учусь у них всему? За то время, что мне необходимо пробыть здесь для Бена, я могу извлечь пользу и для себя. И если Оуэн действительно хочет, чтобы мы стали друзьями…»

— Может быть, я смогу как-нибудь прийти на ужин, — сказала она Эллисон, — и мне очень хочется научиться играть в теннис.

— Тогда решено, — удовлетворенно сказала Эллисон. — Я скажу Розе, и мы устроим это через пару дней. Днем — теннис, а потом — плавать.

— Я не умею плавать, — возразила Лора. Было так много простых вещей, которые она не умела делать.

— Ничего, этому ты тоже научишься. У нас все лето впереди. Столько развлечений! Мне нравится быть педагогом. Может быть, мы займемся еще какими-нибудь предметами.

— Ты подумала о стрижке?

— Эллисон, — вмешался Оуэн.

— Я дам тебе знать когда, — сказала Эллисон. — Надень теннисные туфли и принеси купальный костюм. У тебя есть купальный костюм?

Лора покачала головой.

— Я одолжу тебе. У меня их дюжина. Скоро поговорим. — Не дожидаясь ответа, она побежала к Патриции.

Лора смотрела вниз, потом подняла глаза и встретилась взглядом с Оуэном:

— У меня такое впечатление, что я — ее новый проект.

Он задумчиво посмотрел на нее:

— Ты очень мудра. Эллисон нужны проекты, ей необходимо чувствовать, что она нужна. Ты могла бы сделать ее счастливой. — Он помедлил. — И думаю, что и она может помочь тебе стать счастливой.

— Я счастлива, — быстро ответила Лора и повторила: — Я счастлива.

А потом Томас Дженсен открыл дверь, и Лора вошла еще в один большой дом с просторными, светлыми комнатами, которые выходили на океан и волейбольную площадку и длинный овальный бассейн, как яркое голубое желе в центре ровной лужайки. Комнаты были обставлены бледно-голубой плетеной мебелью с белыми и голубыми подушками. Бледно-желтые, соломенного цвета ковры покрывали светлые деревянные полы. Барбара Дженсен занималась розами и обернулась, когда в сопровождении Томаса вошли Лора и Оуэн.