Наследство - Джудит Майкл (1998)

Его дыхание замедлилось. Он улыбнулся Лоре, на этот раз очень слабо.

— Теперь почитай мне. — Он слегка повернул голову в сторону окна, где среди цветов и зеленых растений Лора увидела его любимый сборник коротких рассказов. Она взяла книгу.

— Что бы вы хотели?

— Что-нибудь забавное, со счастливым концом.

Она наклонилась и быстро поцеловала его, на мгновение прижав губы к его колючей щеке.

— Я буду заботиться о вас, и вы поправитесь, станете сильным. Я обещаю. Я люблю вас.

Оуэн медленно поднял руку и положил на голову Лоры.

— Дорогая Лора, лежа здесь, я думал, что не могу еще умереть, слишком много надо сделать, и Лора мне поможет. — Он закрыл глаза, и рука бессильно упала на кровать. — Читай. Я должен поспать. Ты не возражаешь?

Лора улыбнулась, сморгнув горячие слезы.

— Я не возражаю.

— Ты будешь здесь, когда я проснусь?

— Я всегда буду здесь, столько, сколько нужно вам. — Она наклонила голову, и слезы покатились на книгу, лежащую на коленях. Она осторожно смахнула их кончиками пальцев. — Спасибо, что думаете обо мне, — прошептала она. А потом она принялась листать книгу, искать рассказ со счастливым концом.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА 6

В восемь часов утра все корты были пусты, единственным звуком в огромном зале с высоким потолком был гулкий звук теннисного мяча, отбиваемого на лету сильным ударом, до тех пор, пока Эллисон или Лора не выигрывали очко.

— Черт! — воскликнула Эллисон, когда мяч упал за чертой. — О чем я думала, когда учила тебя играть?

— Ты думала о том, чтобы сделать меня более совершенной, и ты добилась этого, — ответила Лора.

Они играли в сосредоточенном молчании, составляя в игре прекрасную пару — обе были упорными, быстрыми, но все же Эллисон удалось наконец-то сделать решающий удар, который Лора не смогла отбить.

— Чуть не проиграла, — сказала она, задыхаясь, и с нежностью прикоснулась к руке Лоры, когда они менялись сторонами. — Но проиграю, если не буду внимательна. Не могу поверить, что еще три года назад ты никогда не играла в теннис, ты уверена, что не разыгрываешь меня?

— Ты же знаешь, что это так. Я никогда не держала в руках ракетку, пока ты не научила меня. У меня так получается, потому что я очень люблю играть. Разве ты не учишься чему-нибудь быстрее, если любишь это дело?

— Вероятно. Но ты — настоящая спортсменка. Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь двигался, как ты — словно кошка.

Казалось, тень пробежала по лицу Лоры, но через мгновение оно снова просветлело.

— Я научилась этому у тебя, — спокойно ответила она. — Еще один гейм?

Эллисон кивнула. А наверху, в ресторане, Поль Дженсен сквозь стеклянные стены наблюдал за стремительной игрой, восхищаясь своей кузиной Эллисон, но невольно его взгляд снова и снова возвращался к Лоре, которую он не видел почти год. Последний раз они встречались прошлым летом, когда он приехал на неделю домой после путешествия на Запад с друзьями. Уже тогда было очевидно, что Лора стала частью семьи, но он едва удостоил ее внимания. Он помнил, что отметил, как она повзрослела и больше не казалась пугливой, неуютно чувствующей себя девочкой, которую он встретил на Кейп-Коде, или, по приезде в Бостон, неуловимо-непонятной, замкнутой, проводящей все время с Оуэном или Розой на кухне, когда не посещала лекции в колледже. Она все еще была несколько угловата, хорошенькая, но погруженная в свои мысли и, казалось, витавшая где-то далеко, и не было в ней той победительной красоты и уверенности, которые так привлекали Поля.

Ему было двадцать восемь лет, и знатоки утверждали, что у него блестящие способности, наблюдательный взгляд и большое будущее художника-фотографа, если он серьезно займется этим. Но он никогда нигде не жил подолгу, чтобы серьезно заняться чем-то или кем-то.

— Ты молод, — говорила мать, — ты остепенишься, когда придет время.