Договор с дьяволом - Патриция Поттер

Робин, казалось, понял его:

— Я знаю, почему дядя Нат взял тебя с собой. Он знал, что ты позаботишься о нас с Ники. — Он протянул ему руку. — Видно, тебе от нас никуда не деться.

Одной рукой обняв за плечи Ники, Кейн сжал другой руку Робина. Он не мог вымолвить ни слова. Не мог поверить в то, что остался в живых — вместе с Дэйви — и что у него наконец-то будет своя семья. Это все казалось невероятным.

Но когда Ники потянулась к нему и коснулась его щеки губами, он понял, что не грезит.

— Я люблю тебя, Кейн О'Брайен, — сказала она.

— Не Дьявол? — нежно спросил он.

— Не Дьявол, — подтвердила она. — Я всегда думала, что ты им просто притворяешься.

Он удивленно поднял брови.

— Я хочу сказать, что никакой дьявол не будет заботиться ни о ком, кроме себя самого, — с дразнящей улыбкой объяснила она. — По-моему, тебе нужно забыть это имя — иначе ты окончательно испортишь ему репутацию. — Она посмотрела на него с такой нежностью, что впервые за всю свою жизнь он почувствовал, что действительно любим и достоин любви.

Само его имя — Кейн — всегда было символом некой ущербности. Так же, как и взятое им прозвище Дьявол. Но любовь Ники поможет ему избавиться от прошлого, от воспоминаний о ненависти отца и от постоянного ощущения одиночества.

Казалось, сердце его готово разорваться от полноты чувств. От неведомой ему доселе надежды, от любви, о которой он не смел и мечтать.

Набравшись храбрости, он обернулся к Ники.

— Ты согласна выйти за меня замуж? — спросил он. — Я знаю, что, может, слишком тороплюсь… и что я не многое могу тебе предложить, и что… — Он продолжал что-то бормотать, боясь остановиться, боясь услышать слова, которые окончательно похоронят его надежды.

Она приложила пальцы к его губам.

— Конечно, согласна, — с лучезарной улыбкой ответила она.

Повернувшись к Робину, он вопросительно поднял бровь.

Робин ухмыльнулся:

— Я тоже согласен.

Повинуясь одному общему порыву, они повернулись и подняли глаза на скалы, туда, где лежал Нат Томпсон. Диск солнца коснулся горизонта, окрасив небо золотистым сиянием, чуть тронувшим вершины гор.

— По-моему, оно улыбается, — неуверенно проговорила Ники.

Кейн надеялся, что она права.

— Я тоже так думаю, любовь моя, — сказал он, осознав наконец, что, куда бы он теперь ни пошел, у него есть дом. У него есть семья.

И это чудо подарили ему самые неподходящие для этого люди: шериф и бандит.

Он привлек Ники к себе, проникнувшись теми же чувствами, что и она, — горько-сладкой смесью надежды и горя, потерянной и обретенной любви, страданием и прощением, и посмотрел на отблески солнца. Но для него закат еще не наступил. Наоборот, в золотистом сиянии уходящего дня Кейн увидел для себя зарю новой жизни.

Он почувствовал, как Ники крепче сжала его руку, и проследил за ее взглядом: Робин отошел от них, направившись к своей лошади, достал из висевшей на седле корзины ястреба и вытянул руку. Птица, взмахнув крыльями, взмыла в небо и сделала несколько кругов в воздухе. Раздался клекот, и со скалы в небо взлетел другой ястреб. Дьявол покружил еще немного, а затем ринулся навстречу другой птице.

Робин подошел к Кейну и к сестре, и Кейн, положив мальчику на плечо руку, вместе с ним проводил глазами двух ястребов. Они скрылись за холмом, а потом одна из птиц снова вернулась и, немного покружив, села Робину на руку, жалобно вереща.

— Лети, — с нежной суровостью в голосе произнес Робин. — Тебе пора завести свой собственный дом.

Ястреб заверещал, словно возражая, но затем поднялся в воздух и, сделав прощальный круг, исчез навсегда.

Взглянув на Ники и Робина, Кейн увидел на их лицах улыбки: у Ники — увлажненную слезами, у Робина — полную гордости.

Время прощаний.

Время начинать новую жизнь.

Эпилог