Измена - Линда Барлоу (1996)

Энни долгое время не соприкасалась с этим злом. Чарли вытащил ее из болота человеческой жадности, лжи и обмана. Она так хотела, чтобы все осталось в прошлом, забылось. Особенно ей хотелось забыть, что она когда-то, пусть немного, но способствовала утверждению этого зла.

Однако серьезной ошибкой было бы думать, что зло рождается на улицах. Жадность, насилие и жажда власти проникают в спальни и гостиные домов по всей стране. Такие пороки не знают социальных, экономических или профессиональных границ, они могут проснуться в ком угодно и когда угодно. Это может случиться даже с людьми, которых больше всех любишь и кому больше всего доверяешь.

Дом Сидни был темен, когда она подъехала к нему. Там не горело ни единого огонька. Это казалось странным, потому что Сидни был очень предусмотрительным человеком, который непременно оставил бы включенными пару лампочек, чтобы отпугнуть воров. Ничто не могло ускользнуть от внимания Сидни, он проявлял всяческую предусмотрительность, чтобы не угодить в одну из тех ловушек, которые в избытке расставляла сама жизнь.

Энни в нарушение всех правил припарковалась перед гидрантом и поднялась по лестнице к двери Сидни. Она нажала на кнопку звонка, и долго еще до нее доносился его гулкий отзвук.

Никто не вышел. Его могло не быть дома, но опять же, почему нет света? Энни стало как-то совсем не по себе, от волнения ее пробирала дрожь. Сидни рассказал полицейским историю, которая в принципе могла повернуть ход всего расследования. Выдвинул подозрения в сговоре и назвал Дарси как одну из возможных виновниц. Если он прав, то человек, попытавшийся встать на пути махинаторов, убит.

А если кто-то решил устранить с дороги и Сидни? Справа от парадной двери в нише находилось окно. Энни прижалась лицом к стеклу и стала всматриваться внутрь.

Там ничего не было.

Ни мебели, ни ковров, ни картин на стенах или безделушек на полках. Все, что она смогла там разглядеть, — это несколько сложенных картонных коробок да моток упаковочной тесьмы.

Сидни любил свой дом, но, по-видимому, он решил, что не в его интересах надолго здесь задерживаться. Он уже давно вел разговоры о том, что собирается переехать обратно в Нью-Йорк. Похоже, что в конце концов он осуществил свои планы.

Энни снова села в свою машину и бесцельно покатила по городу. Вопрос, касающийся Сидни, оставался открытым. Она воскресила в памяти тот прием на яхте у Мэта в ночь смерти Франчески. Он почти не сводил глаз с этой женщины. И поспешил встать на ее сторону, когда она сделала свое ошеломляющее заявление о своем намерении подать на развод. Танцевал с Франческой, нежно прижимая ее к себе. А что если Сидни любил ее, мечтал на ней жениться, а потом в припадке страсти и ревности убил, когда ему стало ясно, что она все же не собирается бросать своего мужа?

Что если Джузеппе каким-то образом узнал о романе Сида и Франчески и тем самым вынудил Сида убить и его тоже, чтобы избежать разоблачений? А если, испугавшись, что полиция докопается до всего этого, выдумал целую историю об ошибках в чертежах собора и сказал полицейским, что Франческа изменяла мужу с Джузеппе?

«Что в этой версии хорошо, — со вздохом подумала Энни, — так это то, что с Дарси подозрение снимается. Если на стройке нет никаких злоупотреблений, то она никак не может быть связана с убийством…»

Она пересекла рыночную площадь, проехала мимо собора, объехала квартал вокруг него и снова миновала его уже с другой стороны. Она заметила, что в одном из трейлеров на стоянке у стройки горит свет. Это был трейлер Флетчера. Слишком много времени он проводит в этом трейлере. Он вообще когда-нибудь уходит домой?

«Где он держит свои записи? — подумала она. — Если есть какое-то документальное подтверждение строительной аферы, а Флетчер замешан в этом сговоре, у него должны быть эти документы».