Услышь мой голос - Юлия Снегова (1998)

— Слушай, давай на «ты», — сказала Аня, а потом ответила: — Стараюсь, иначе можно чокнуться. Я же не актриса, а обычная женщина. Я люблю секс, и я понимаю тех, кто мне звонит, и ничуть не осуждаю их. Знаешь, от этих разговоров я иногда так завожусь, сильнее, чем с настоящим мужиком в постели. Видишь, как я одета? — На Ане было короткое платье с широкой юбкой и глубоким треугольным вырезом спереди. — Понимаешь, когда мне уже невтерпеж, я начинаю сама себя трогать за разные места, иногда даже кончаю по-настоящему, а они, — она показала глазами на телефон, — они только рады. — Телефон негромко зазвонил. — Садись, смотри и слушай, как это делается, — быстро проговорила Аня и взяла трубку.

— Привет! Это ты, зайчик? Как здорово, что ты пришел ко мне именно сейчас. Я только что вышла из душа, на мне нет ничего, кроме белого пушистого халата. Я сбрасываю его на пол, я стою перед зеркалом и вижу, как блестит моя еще влажная кожа. Я как раз собиралась натереться ароматическим маслом. Ты поможешь мне? Спасибо, милый, это будет так чудесно. Ты чувствуешь этот пряный возбуждающий запах? От него кружится голова, пожалуйста, помажь мне спину. Вот так, ниже. О, какие у тебя горячие ладони, ты так тяжело дышишь. Ты хочешь меня, ты не можешь больше ждать? Пожалуйста, потерпи немного, давай поиграем еще чуть-чуть, — ворковала Аня, а Женя смотрела на нее во все глаза, как будто ждала, когда девушка начнет помогать себе руками. Но она сидела спокойно, только голос ее вибрировал и изменял тембр, как хорошо настроенный музыкальный инструмент. — Ах, спасибо, это было так чудесно, — наконец простонала Аня в трубку, — надеюсь, скоро ты опять придешь ко мне.

Девушка нажала отбой и повернулась к Жене.

— Ничего особенного, — пренебрежительно улыбнулась Аня, — обычный мужик, которому приспичило, а бабы нет под рукой. Семь минут — и готово. А бывают такие, которые по три часа тебя не отпускают. Потом такое чувство, как будто целый взвод тебя поимел. Кстати, советую подготовить несколько вариантов начала разговора, про душ, например. А можно сказать, что ты лежишь одна на пляже, разгоряченная солнцем и желанием. А некоторым нравится такое: я мою тряпкой пол, сейчас я как раз наклонилась, моя попка соблазнительно торчит. «Ай, что ты делаешь, проказник? Сейчас ко мне придут гости». Мы поскользнулись, мы барахтаемся на мокром полу. А еще можно изобразить, что клиент тебя насилует, ты отбиваешься, орешь, обзываешь его, некоторых это очень возбуждает.

«Мама, — в ужасе подумала про себя Женя, — куда я попала? Может, еще не поздно сбежать, может, лучше торговать газетами в метро?»

Но отступать было поздно. После двух часов, проведенных в кабинках девушек, где она услышала много нового и удивительного, Марина проводила испуганную Женю в пустую комнатку и оставила ее там наедине с телефоном.

— Желаю удачи, — произнесла она, закрывая за собой дверь.

Телефон пока молчал. Женя начала лихорадочно искать в своей памяти лица понравившихся ей когда-то мужчин.

«Артист Дастин Хоффман, — перебирала она, — нет, это чересчур глупо. Бывший муж Антон? Да ну его. Может быть, Петька из музея? Но ведь он женат, — привычно подумала Женя, а потом… — Ах, какое это сейчас имеет значение», — и представила своего бывшего коллегу. Петька — блондин с торчащими, как у школьника, вихрами, наивными голубыми глазами, резкими складками у рта и вечно небритым подбородком. «Пускай он», — решила Женя, и тут раздался тихий мелодичный звон.

— Ах, это ты, — срывающимся от волнения голосом проговорила Женя, — почему тебя так долго не было? — Она так нервничала, что ей показалось, будто она сейчас заплачет. — Я уж думала — ты совсем забыл меня.

— Расскажи, какая ты, — попросил невидимый собеседник довольно приятным и, как показалось Жене, усталым голосом.