И Джина чуть не расплакалась.

Он здесь. Рядом с ней.

Он любит ее – и наконец смирился с этим.

И больше она ничего не хотела – разве что прожить еще сотню лет рядом с Максом.

Проблема заключалась в том, что еды и воды у них хватит лишь на несколько недель.

Максимум. И это не учитывая приближающегося танка.

Но Макс все равно был здесь. Был не просто голосом по радиосвязи, не просто плодом воображения.

– Здесь что-то написано о какой-то входящей на рынок американской компании. –

Молли посмотрела на Джоунса. – В Восточном Тиморе есть… Знаю, не нефть…

– Природный газ, – уточнил он. – Но никто сюда не лезет из-за бесчинств – постоянных схваток на острове.

– Похоже, здесь говорится, что этот политик, Херу Нусантара, помог заключить сделку с компанией под названием «Альянс корпорейшн», – сказала Молли. – Подразумевается, что она создаст в регионе рабочие места, увеличит благосостояние населения и раз и навсегда сделает Восточный Тимор полноценной частью Индонезии.

– Ага, – фыркнул Джоунс. – Как будто случится именно это. Кто-то разбогатеет, и вовсе не голодающий народ Восточного Тимора. Гарантирую.

– Здесь также идет речь о том, как в Дили появилось американское посольство, – продолжила Молли. – Очевидно, дипломаты прибыли поддержать «Альянс».

Предполагается, что присутствие американцев обеспечит стабильность в Восточном Тиморе.

– И как этот политик связан с тобой? – спросил Джоунса Макс.

– Нусантара был одним из… Не знаю, как сказать, думаю, его можно назвать деловым партнером Чая, – объяснил Джоунс.

– Тут говорится, что он вернет в Индонезию добропорядочность и благонадежность, - пренебрежительно фыркнула Молли. – Прямо-таки расписывается, какой он герой.

Неподкупный. Ха. Херу, герой народа. Точно.

– Если дело в этом, – протянул Джоунс, – я догадываюсь, зачем он меня ищет. У меня есть на него серьезный компромат.

– Например? – спросил Макс, не отрывая глаз от компьютера. – Ты упомянул… его любовницу?

Джоунс кивнул:

– Ей было едва ли шестнадцать. Беременная. Чай передал ее мне и приказал убить.

– Господи, – ахнула Молли.

– Я не убил, ясно? – вскинулся Джоунс. – Но спасибо за вотум недоверия.

Молли выглядела так, будто сейчас расплачется.

– Я не хотела…

– Знаю, – сказал он. – Черт, прости. – Он потер лоб, глядя сквозь пальцы на Молли. – Есть… вещи, о которых я тебе никогда не говорил. Вещи, за которые я заслуживаю, чтобы… – Он замолчал и начал с чистого листа: – Просто позволь мне… попробовать…

Побледневшая Молли кивнула. Без обычной улыбки на ее лице четко обозначились морщины. Она выглядела усталой.

И впервые с тех пор, как Молли обнаружила уплотнение в груди, Джина поняла, что ее подруга может умереть.

Но было очевидно, что Джоунс не мог думать ни о чем другом с той самой минуты, когда узнал, что Молли требуется биопсия. Также было ясно, что он расценивает ее болезнь как некую кармическую месть. Наказание за его грехи.

И в истории, которую он собирался сейчас им рассказать, тоже найдется парочка грешков.

С самой первой встречи с Джоунсом Джина подозревала, что его репутация опасного человека не совсем сфабрикована. Но его исповедь от этого выслушать будет не легче.

А ему история о своем прошлом выдастся еще тяжелее, особенно теперь, когда Молли уже расстроена.

Но пока Джоунс сидел, собираясь с мыслями и пытаясь подобрать верные слова, Молли взяла его за руку.

– Просто расскажи, что хотел, – ласково попросила она. – Ты же знаешь, я люблю тебя Прошлое – это прошлое. Я не собираюсь осуждать тебя, как и все здесь. Все мы в жизни ошибались.

Джоунс долго смотрел ей в глаза, но затем кивнул.