Переломный момент - Сюзанна Брокман (2005)

Мол, клянусь, я исчезну и никогда больше не вернусь. Разве что... если ты не хочешь, чтобы я был тут – и я не упрекну тебя, если ты не хочешь...

– Нет! – Все, что она успела произнести, прежде чем сестра Хелен открыла дверь и осмотрела все: от беспорядка на полу до пораженного выражения лица Молли.

– О, дорогая.

– Боюсь, это моя вина, – сказал Джоунс с британским акцентом, голосом, совершенно отличавшимся от его, пока Хелен мчалась к Молли. – Полностью моя вина. Я принес мисс Андерсон плохие новости. Я просто не понимал, насколько разрушительными они будут.

Молли начала плакать. Это было более чем хорошим способом скрыть смех от этого акцента – по ее лицу текли настоящие слезы, и она не могла их остановить. Хелен отвела ее к одному из столов и помогла сесть.

– О, моя дорогая, – сказала монахиня, становясь перед ней на колени с беспокойством на круглом лице, и взяла ее за руку. – Что случилось?

– У нас есть общий друг, – ответил ей Джоунс, – Билл Болтен. Он узнал, что я отправляюсь в Кению, и подумал, если так случится, что я столкнусь с мисс Андерсон, она захочет узнать, что их друг недавно... что ж, умер. Карты на стол, верно? Имя друга Грейди Морант, также он известен под псевдонимом Джоунс.

– О, дорогая, – снова произнесла Хелен, поднеся руку ко рту в искреннем сочувствии.

Джоунс склонился ниже к монахине, понизив голос, но не настолько, чтобы Молли не услышала:

– Его самолет упал – горел – газ взорвался... Ужасная потеря. Нет шансов, что он выжил.

Молли спрятала лицо в ладонях, не способная думать.

– Билл беспокоился, что она могла услышать об этом сперва от кого-то другого, – сказал он, – но, видимо, она не слышала.

Молли покачала головой – нет. Новости быстро расходились по сарафанному радио.

Работники, оказывающие помощь пострадавшим, знали других работников, и... Она могла услышать о смерти Джоунса, не видя его, стоящего прямо перед ней.

Разве это было не ужасно?

– Я очень рад, – пылко продолжил Джоунс, явно имитируя Колина Ферта. – Очень, очень рад. Вы не представляете, как рад... – Он откашлялся. – Ненавижу приносить плохие вести, но ваш... друг был кем-то вроде преступника, как я слышал. За его голову назначили цену – миллион – некий торговец наркотиками, который хотел его смерти. Он беспощадно преследовал его, годами. Полагаю, этот Джоунс работал на него – и, боюсь, это было омерзительно. Рискованно было даже просто выпить с Джоунсом – вы могли погибнуть в перекрестном огне. Конечно, главная ирония в том, что торговец наркотиками умер за две недели до Джоунса. Он не знал этого, но наконец стал свободным.

И когда он посмотрел на нее глазами, о которых она мечтала долгие месяцы, Молли поняла.

Джоунс был тут сейчас только потому, что торговец наркотиками, известный как Чай, опасный и садистский ублюдок, который провел годы, охотясь на него, наконец умер.

– Вполне возможно, что тот, кто принял бизнес этого торговца, – продолжил он, – будет продолжать искать Джоунса. Конечно, он, вероятно, не отправится за ним на край света... Хотя, имея дело с такими опасными типами, лучше быть осмотрительным, я полагаю.

Послание доставлено.

– Не то чтобы о Джоунсе стоило волноваться, – добавил он. – Считаю, он оставил земные горести позади. Однако подозреваю, там, куда он направился, достаточно жарко.

Да, прямо сейчас в Кении определенно было горячо. Молли открыла рот, изображая рыдания вместо смеха.

– Ш-ш-ш, – прервала его Хелен, думая, конечно, что он имеет в виду не земную высокую температуру. – Не говорите так. Она любила его. – Она повернулась обратно к Молли. – Это тот Джоунс, о котором ты так часто говорила?

Молли увидела по лицу Джоунса, что Хелен выдала ее. И она с таким же успехом могла высказать правду.

Она вытерла глаза носовым платком, который был наготове у Хелен, а затем встретила его пристальный взгляд.