Бриллиант - Марна Келлог (2005)

Я даже растерялась. Мы словно встретились впервые. Я знала, что он ест на завтрак в Кливдене и в офисе, но тут был совсем другой Оуэн. Что, если дома он предпочитал совсем другое? Знаю, звучит по-идиотски, особенно в моем возрасте, но дело в том, что я впервые попала в жилище мужчины. Я бывала в гостиничных номерах с сэром Крамнером — даже после того, как купил мне квартиру на Итон-сквер, он все же любил проводить ночь-другую в «Клариджез».

— Думаю, неплохо бы устроить праздник розового шампанского, — говаривал он. — Ты слишком много работаешь, Кик.

После чего мы весело отправлялись в наше уютное убежище.

Мы с Оуэном много раз останавливались в «Кливденз». Но это совсем другое. Гостиничные номера — нейтральная почва. Совершенно независимая реальность.

И теперь, оказавшись в комнатах Оуэна, я слонялась из угла в угол, пока он одевался и говорил по телефону. И не совсем ясно представляла, что делать с собой. Все это казалось невероятно интимным и в противоположность той, утренней, физической и романтической интимности выбивало меня из колеи. Я чувствовала себя не в своей тарелке. Повсюду были маленькие личные и, видимо, очень важные следы присутствия Оуэна: несколько фотографий — Оуэн на лыжном подъемнике, на яхте, лежит голый на белоснежном песке на фоне изумрудного океана. И на каждом снимке другая девушка. Только он оставался все тем же: смеющимся, улыбающимся, веселым. Ни одной моей или нашей фотографии. Пока. Стопка писем, пришедших прямо в отель. Я постаралась обойти их стороной, на случай если здесь видеокамера. Через ручку кресла небрежно переброшен свитер. Поношенные кроссовки стоят за дверью.

Я чувствовала себя непрошеной гостьей. И поэтому, пару раз подняв трубку, чтобы заказать завтрак, снова опускала на рычаг. Я вела себя, как деревенская дурочка-подросток, задумавшая неприличную проделку.

Наконец я собралась с силами и позвонила в обслуживание номеров.

Зазвонил сотовый Оуэна, и я не сразу сообразила, что делать. Это еще личное время или уже рабочее? И если я отвечу? Это уже входит в мои обязанности или нет? Номер звонившего не высветился.

— Секретарь Оуэна Брейса, — отозвалась я.

Неизвестный повесил трубку.

Во время завтрака он не отнимал телефона от уха, что вполне меня устраивало. Я читала газету и вернула несколько звонков, в том числе Говарду Бошаму, банковскому клерку, занимавшемуся моим трастом в лондонском «Прайвит бэнк».

— Мисс Кесуик, я очень рад, что нашли время перезвонить. Чистая формальность, нет причин волноваться, но по закону мы обязаны уведомить клиентов, если случилось что-то необычное.

— Необычное?

— Да. Ничего страшного, но в этот уик-энд кто-то вломился в наш компьютер. Второй раз за полгода. Я был обязан дать вам знать, на случай если захотите перевести траст в другой банк, поскольку мы пока не можем обеспечить полную анонимность. Естественно, мы надеемся, что вы предпочтете остаться с нами, ведь что ни говори, а мы заботились о вас много, много лет и, надеемся, заслужили ваше доверие.

— Целиком и полностью, сэр. Мне и в голову не пришло бы ничего подобного.

Мистер Бошам был тем человеком, который представлял меня на совещаниях совета директоров «Баллантайн». Его строго официальное ко мне отношение, даже после столь долгого времени, оставляло ощущение уверенности и стабильности, как в те времена, когда во главе стола сидел сэр Крамнер.

— Прекрасно. Буду ждать дальнейших указаний.

— Спасибо, что позвонили.

— Кто это был? — спросил Оуэн, когда я повесила трубку.

— Риелтор. Кто-нибудь вечно пытается купить мою квартиру.

— И неудивительно. Истинная жемчужина. Впрочем, когда мы поженимся, ты можешь передумать и продать. Нам нужно что-то попросторнее.

Я от неожиданности растерялась. Квартира? Расстаться с квартирой?