Женщина без мужчины - Джастин Скотт (1995)

— В день своей смерти, в день, когда его убили, Уоллес привез что-то тайно из России. Я не знаю, что именно, и не знаю, где он это спрятал. Помогите мне…

В это время вернулась озабоченная Даша.

— Дети в порядке, но не желают ложиться спать без бабушки и дедушки.

Начались поспешные сборы, выражения благодарности за приятный вечер и пожелания спокойной ночи. Пока супруга поправляла шляпку у зеркала в гардеробе, муж настоял на том, чтобы проводить Натали до лифта. Всего полтора десятка шагов через вестибюль. Шелпин страшно торопился. Он шептал почти неразборчиво:

— На рассвете… У Петропавловки. Восточный бастион… Купается…

— Кто купается?

— Мужчина. Распахните пальто, покажите ему ваши жемчужные бусы. Если вы будете одна, он даст знак…

27

Зимой рассветает поздно. В семь тридцать, когда она вышла из гостиницы, было еще темно. Но улица жила своей жизнью. Черные закутанные фигурки мелькали под фонарями, разбегаясь в разных направлениях. От их дыхания валил пар. Город «призраков», рожденных фантазией русских писателей, уже пробудился. Два часа Натали пересекала его в переполненных трамваях и троллейбусах, но так и не обрела уверенности в отсутствии за ней слежки. Она устала и физически, и душевно. Холодная сырость Петербурга пронизывала ее до костей.

Впервые в жизни ее мучил голод. Она покупала у вокзалов и станций метро пирожки, рогалики и тут же в толпе съедала их, потом кидалась в очередной трамвай и проезжала несколько остановок. Когда забрезжил рассвет, она уже была рядом с Петропавловской крепостью. На остановке вместе с ней из трамвая вышли несколько пассажиров. Она подождала, пока они не удалились на приличное расстояние. Никто из них не показался ей подозрительным.

Замерзшая Нева простиралась перед ней. На той стороне — бледно-зеленый с вкраплениями белого Зимний дворец, за спиной могучий мост, по которому с грохотом и ревом неслись транспортные потоки.

По обледенелым гранитным ступеням она спустилась к кромке льда, сковывавшего Неву. Сосульки, покрытые инеем, как бороды волшебников или пещерные сталактиты, свисали сверху с края набережной. Неподалеку она заметила группу зевак, толпящихся возле темной полыньи, над которой клубился пар. Натали подошла ближе, откинула воротник жакета. Ее обдало холодом. Жемчуг ожерелья, казалось, вот-вот примерзнет к ее обнаженной шее.

Старик в плавках и ярко-желтой резиновой купальной шапочке выбрался на лед из полыньи прямо у ее ног. — Полотенце! — командирским голосом произнес он.

Натали огляделась. Несколько грубых полотенец лежало на льду. Она протянула одно из них старику. Он промокнул лицо, потом начал энергично растирать плечи и спину. Глубоко вдыхая морозный воздух, он бодро приветствовал ее:

— Доброе утро! Не хотите ли освежиться?

— Я забыла купальник.

Наступила пауза. Старик молча смотрел на нее, словно чего-то ожидая. Натали спохватилась и как бы невзначай провела пальцами по жемчужинкам на шее. Беззубый рот старика растянулся в улыбке.

— Разрешите представиться — Юлиан! Рад увидеть воочию супругу Уоллеса, мир его праху! Если б он был жив, то не позволил бы вам так рисковать. Только не протягивайте мне руку! Мы незнакомы. Вы просто интересуетесь, кто такие русские «моржи». И говорите быстрее… А то вы меня заморозите.

— Что Уоллес вывез отсюда?

— Не знаю.

Сердце Натали упало. Это отразилось и на ее лице. Юлиан заметил ее уныние и поспешил ободрить:

— Он мог вывезти что угодно. Но я дал ему одну штучку… Это магнитная запись.

«Марго Клейн была права!» — подумала Натали.

— Чего?

— Разговора. Военных шишек с американцем. Фамилий не знаю.

— Опишите внешность.

— К сожалению, я в то время находился в подвале. — Юлиан усмехнулся. — Мой «жучок» сработал на славу. Василий только руки потирал и шутил: «Если б твоему «жучку» еще и глазки!»

— О чем шел разговор?