Женщина без мужчины - Джастин Скотт (1995)

Натали изобразила сочувствие.

— А Новый год! Он вообще улетучился из памяти. Как ты справила Новый год?

— Легла спать и проспала до десяти утра.

— К черту все эти праздники! Хочется работать, работать… — Диана тряхнула своей золотой гривой, и в комнате взметнулся порыв ветра.

Актриса была облачена в нечто похожее на костюм для восхождения на Эверест. Мужские часы «ролекс» из золота украшали ее тонкую руку. Она глянула на них:

— Что там у тебя, Натали? Выкладывай побыстрее!

Эта очень серьезная встреча была кульминацией и завершением долгих переговоров между агентами обеих сторон. За это время выяснилось многое — и дурное и хорошее. Например, закулисная активность и предательство Лауры Дрейк, хотя кто же в джунглях бизнеса не грызет глотку лучшему приятелю? Но появилась надежда, что Диана Дарби заглотнет червячка, насаженного на крючок.

День выдался нелегким. С утра телефон разрывался от звонков. У Натали заболела шея. Она слишком долго держала прижатой к уху телефонную трубку. Их общий с Уоллесом стол был завален деловыми бумагами. Она поспешно доставала их из ящиков. Она даже не успела повесить свой драгоценный жакет в шкаф, как позвонил в панике владелец нью-йоркского салона. Он сказал, что вынужден закрыть свой салон. Канадские поставщики требовали немедленной оплаты чека, который, оказывается, был не обеспечен банковским счетом… Джоан перехватила трубку и как могла утихомирила его. Несколько часов продолжалась эта телефонная свистопляска.

— Как у тебя еще хватает сил жить на этом свете без Уоллеса? — грустным голосом спросила Диана.

— Работа меня спасает так же, как и тебя!

Диана расхохоталась. Смех ее вспыхнул и тут же погас, как маленькая лужица бензина на автозаправке, куда упала неосторожно оброненная непогасшая спичка.

— Эй! — Она издала звук, которым ковбои подзывают стадо. — Мы что, играем в покер? Незачем со мной темнить!

— Открываю карты! Уоллес мне завещал твой талант.

Диана была озадачена.

— Какой талант?

— Актрисы. Ты сможешь сыграть роль прапрапрабабушки всех нас, спрыгнувшей на американский берег с «Мейфлауэра»? Пуританской красавицы, родившей восемнадцать детей? И спасающейся от холодного ветра…

— Накидкой, проданной «Котильоном»? — подхватила Диана.

— Да! — Натали была полна вдохновения. — Ты девушка, которая ступила на неизведанную землю и повела за собой своих робких спутников! Я хочу видеть тебя героиней рекламного сериала, а не только моделью…

Диана вздохнула.

— Да! Уж я-то потрудилась на «Котильон» достаточно. Я как лошадь таскала на себе ваши попоны. И скакала по манежу перед публикой.

— Ты в любой одежде была хороша. Но за одеждой зритель часто не успевал разглядеть твои глаза. Не мог услышать твой голос.

— Теперь вы хотите забраться мне в душу?

— Ты актриса, Диана! Что захочешь, то и откроешь зрителю.

— Давай, давай… — За иронией Диана не могла скрыть своей заинтересованности.

— Лаура прислала черновые наброски! — Натали выложила на стол красивую папку. Все было сделано изящно и по высшему качеству — тонкими штрихами тушью в четырех цветах. Если бы Диана догадывалась, сколько нервной энергии потратила Натали, чтобы Лаура Дрейк и ее прославленное рекламное агентство выполнили этот заказ «Котильона»!

— Здесь продумали все вплоть до шрифта титров. «Котильон» — старожил среди фирм, торгующих мехами, и это надо подчеркнуть. Уоллес выкупил его торговую марку много лет назад на одном аукционе, где распродавалось имущество мелких банкротов.

— К чему мне лезть в историю? — поморщилась Диана. — Для зрителей я еще молодая жирная дичь, а не старая костлявая утка.

— Я хочу завлечь покупателей, которые гордятся своим происхождением от первых пуританских переселенцев. Тех, что сошли с «Мейфлауэра», — терпеливо объяснила Натали.

— Вроде тебя! — ухмыльнулась Диана.