Жена моего босса - Ольга Покровская (2014)

График дня у Миши был очень насыщенным. Из дома – в офис, оттуда куда-нибудь на один из принадлежавших Мише заводов; встречи с партнерами, инвесторами, заемщиками – бесконечные сделки, покупки, продажи, кредиты, инвестиции. Руслан не слишком хорошо разбирался в том, чем именно занимается Миша, понимал только, что ежедневно через руки Чернецкого проходят такие суммы, которые он в своем дальневосточном гарнизоне и во сне увидеть не мог.

Тем не менее работать с Чернецким было приятно. Держался он просто, без высокомерия и спеси. Всех ребят сразу же запомнил по именам, по утрам, спускаясь в гостиную, открыто улыбался ожидающему его Руслану и двум телохранителям:

– Здорово, орлы! Как настроение? Федор, че хмурый, не выспался? Или жена плешь проела, шубу просит? Так ты мне скажи, я тебе премию выпишу ко Дню взятия Бастилии.

Руслан сопровождал Мишу не каждый день. Для обычных поездок хватало пары телохранителей, Руслан выезжал вместе с боссом только на особо важные встречи и мероприятия, где предполагалось большое количество людей.

Отношения с Мишей у них сформировались почти приятельские. Руслану импонировала его спокойная, с ленцой, манера держаться – не снисходительная, не заискивающая; его то ли искренняя, то ли превосходно разыгранная доброжелательность ко всем. Разговаривать с Мишей тоже было всегда крайне интересно.

– Как тебе удалось так быстро имена всех ребят запомнить? – удивился как-то Руслан.

Они сидели на заднем сиденье Мишиного черного, блестящего «Мерседеса». Шофер – тоже из тех, кого нанимал Руслан, – уверенно вел автомобиль по подмосковному шоссе. Впереди в джипе сопровождения ехали парни из охраны. Миша, откинувшись на кожаную спинку сиденья, отхлебнул виски из серебряной фляжки, кивнул Руслану – будешь? Тот отрицательно качнул головой.

– А как же? – усмехнулся Чернецкий, убирая флягу в карман пиджака. – Они ж мою задницу прикрывают. Я заинтересован, чтоб каждый любил меня, как родного. К людям подход нужен, они ценят внимание. Так назовешь какого-нибудь амбала Колей, а не Васей, он обидится, а я в итоге пулю словлю.

– Слушай, – Руслан посмотрел в окно. За начищенным стеклом мелькали подернутые легким зеленым пухом деревья, серый в трещинах асфальт, потемневшие от сырости, скособочившиеся деревенские домики вдоль шоссе. – А тебе правда нравится такая жизнь? Я имею в виду, ну вот все это – деньги, дома, крутые тачки – действительно стоит того, чтобы тебя в любой момент могли убрать?

– Да ты че, Руслан, реально думаешь, что все это ради денег? – изумился Миша, его черные, резким углом изогнутые брови поползли вверх. – Эх, не видел ты меня в былые времена, когда я с утра мог быть миллионером, а к вечеру все потерять.

– А зачем тогда? – искренне не понимал Руслан.

– Зачем? – Губы Чернецкого сложились в скептическую ухмылку. – Ты, Руслан, будто не в этой стране живешь. Затем, что на нашей с тобой Родине жить по закону может только законченный терпила. Потому что правила игры каждую минуту меняются, вот только тебя об этом забывают предупредить. Папаша мой, комсомолец, партиец, всю жизнь положил во славу родной страны, и че? Подох, как клоп, в коммуналке с копеечной пенсией. Не, ты не думай, я ему, козлу старому, предлагал дом купить, где захочет, но ему, понимаешь, западло было от такого сына деньги принимать. Мать вот жалко, это факт, за то, что она хрыча этого идейного до конца жизни терпела… Или вот возьми меня. Я в восемьдесят четвертом загремел за мошенничество, четыре года отмотал, как цуцик, светило-то все восемь. А когда вышел, такие, как я, уже назывались не барыгами и фарцой, а «частными предпринимателями». Спрашивается, за что я шконку нюхал? Не, брат, у нас так: либо Родина тебя поимеет, либо ты ее. Ты вон тоже доблестной Советской армии лучшие годы отдал, а она тебя под зад коленом…

– Я сам ушел, – хмуро возразил Руслан.

– Правильно, сам. А почему?