— Еще пару раз приземлишься на голову, и досрочная пенсия тебе обеспечена, — на ходу откликнулся Галл.

Распахнув дверь, он увидел, что тучи, весь день грозно нависавшие над базой, успели просыпаться холодной моросью. Сунув руки в карманы, Галл вышел под противный мелкий дождик, прикинул расстояние до ангара. Пожалуй, не помешает взглянуть на самолет, с которого скоро придется прыгать.

Прежде чем подать заявление, он совершил три прыжка с парашютом, хотел убедиться, что ему хватит духу, а сейчас не терпелось снова пережить те острые ощущения, бросить вызов собственным инстинктам, восстающим против того, чтобы шагнуть в бездну…

Галл и с самолетами познакомился. В теории. Пожарные-парашютисты обычно работали на «Твин Оттерах, DC-9». Он даже подумывал об уроках пилотирования. Как-то спокойнее, когда знаешь, что можешь контролировать любую ситуацию.

И тут Галл увидел Ро. Она шла навстречу, не обращая внимания на капли дождя, стекающие с козырька бейсболки. Ни сумрак, ни пелена дождя не скрывали ее умопомрачительную фигуру.

Галл замедлил шаг. Может быть, удача еще улыбнется сегодня, и вовсе не в покере.

— Приятный вечер, — бросил он пробный камень.

— Для выдр. — Ро внимательно взглянула на него. — Сваливаешь?

— Прогуливаюсь. Но если хочешь куда-нибудь смотаться, я при машине.

— Благодарю, у меня своя, только я никуда не собираюсь. Ты сегодня классно держался.

— Спасибо.

— Жалко Доггетта. Трещина кости при приземлении выбила его из программы. Думаю, вернется на будущий год.

— Да, он хочет стать одним из вас, — согласился Галл.

— Одного хотения мало, но без него не обойтись.

— Я как раз подумал то же самое.

Ро хмыкнула, покачала головой.

— Тебе женщины когда-нибудь отказывали?

— Да, как это ни прискорбно. И поверь мне, мужчина, который легко сдается, никогда не получает приз.

— Поверь мне, я не приз.

— У тебя волосы римского центуриона, фигура богини и лицо скандинавской королевы. Сногсшибательная упаковка.

— Упаковка — это еще не весь подарок.

— Может, и нет. Но очень хочется открыть и посмотреть, что внутри.

— Тебе бы только потрепаться, нахальный ты огнепоклонник! Окажи себе милость, крутой парень, подергай ленточку на другой упаковке.

— Видишь ли, я страдаю этим… как его… синдромом повышенной концентрации внимания. Стоит сосредоточиться на чем-то, и меня уже не сдвинуть, пока не докопаюсь до самой сути.

Не сводя с него глаз, Роуан безразлично пожала плечами.

— Нечего тут раскапывать, — сказала она, поворачивая к спальному корпусу.

— Ну, не знаю. Мне удалось прогуляться с тобой под дождем.

Взявшись одной рукой за дверь, Ро оглянулась.

— Только не уверяй, что в этом была хоть капля чего-нибудь романтического.

— Кто знает…

— Тогда берегись. Вдруг я не откажусь от тебя только потому, что ты рядом, а потом растопчу романтическое сердце!

— У меня или у тебя?

Ее чувственный смех поразил его не в сердце, а гораздо ниже, но она захлопнула дверь, образно говоря, перед его носом.

Ро призналась себе в том, что парень ее зацепил. Ей нравились мужчины уверенные, отчаянные, умные и находчивые, которые за словом в карман не лезут. К тому же Галл смотрит на нее, как кот, затаившийся у мышиной норки, с вожделением и безмерным терпением, что интригует и возбуждает. Однако уступить соблазну было бы ошибкой.

Постучавшись в комнату Картежника, Ро приняла его ворчание за разрешение, приоткрыла дверь и просунула в щелку голову.

Картежник, сидевший в постели с разбросанными по одеялу картами, показался ей бледным, неопрятным и умирающим от скуки.

— Как здоровье?

— Да нормально… Отравился чем-то с утра. Избавился от этой мерзости вместе с парочкой внутренних органов, зато ужин удержал. Просто надо поберечься до завтра. Спасибо, что подменила.