Топ-модель - Кэтрин Коултер (2004)

— Не знаю, Тэйлор. Действительно не знаю. Я уже много лет пытаюсь понять это и ничего путного не могу придумать. Я часто спрашивала об этом свою мать и бабушку, но они отмахивались от меня, говоря, что я все это придумала, что это плод моего воображения. Правда, иногда они говорили, что отец просто устал и из-за этого становится раздражительным. В конце концов бабушка вынуждена была признать, что Сидни он больше любит, чем меня или кого-либо другого на этом свете. А еще она сказала, что он относится к тому типу людей, которые способны любить только одного человека. Похоже, что он навсегда привязался к ней, и поэтому надеяться мне фактически не на что.

— А он всегда так плохо относился к тебе?

Она покачала головой:

— Нет, это началось незадолго до свадьбы Сидни, то есть до того, как мне исполнилось шестнадцать. Думаю, что именно в этот момент он резко отошел от меня. Все лучшее шло моей сестре, все внимание, вся отцовская любовь, хотя большей частью ее даже дома не было. Сейчас я припоминаю, что именно в этот момент у него начались постоянные ссоры с моей матерью. Она стала много пить и набирать лишний вес, что всегда безумно раздражало его. Другими словами, она вела себя примерно так, как сейчас ведет себя Холли.

— Сидни на девять лет старше тебя.

— Да. Кстати сказать, когда все это началось, она была уже в юридической школе в Гарварде и в Сан-Франциско появлялась лишь от случая к случаю.

— А ты не можешь вспомнить, что именно вызвало такое отношение к тебе? Почему он стал таким озлобленным и жестоким?

— Нет. А ты что думаешь по этому поводу, Тэйлор?

Он нежно поцеловал ее.

— Думаю, что скоро мы получим ответы на все наши дурацкие вопросы. Что же до этого ублюдка Освальда, то он скоро зачирикает, как канарейка. Подождем, пока он слегка оклемается. Не волнуйся, все будет хорошо.

— А чего мне волноваться? — неожиданно спросила она и подмигнула. — У меня есть еще одна рука, которой я могу пожертвовать.

Глава 23

Барри Кинсли стоял рядом с Тэйлором, заложив руки в карманы брюк. Они оба напряженно смотрели на дверь операционной, дожидаясь хирурга.

— Сегодня я обнаружил у себя седые волосы, — поделился Тэйлор, не отрывая взгляда от двери.

— Да, ну а я получил несварение желудка от проблем, в которые вы с Линдсей меня втянули. Моя жена сказала сегодня, что если я не найду виновника всех этих бед, то она не будет спать со мной в течение пяти месяцев.

— Почему именно пяти?

— Потому что через пять месяцев наш малыш отправится в колледж, а она к тому времени так истоскуется по мужской ласке, что ей будет наплевать на то, что я сделал или чего не сделал.

— Я не знал, что у тебя есть ребенок. Один или несколько?

— Четверо. Но это последний, которого мы отправляем учиться. Шустрый малый.

Дверь стремительно распахнулась, и из хирургического отделения вышли две медсестры. Прошло еще три минуты. Наконец-то на пороге показался хирург. Это был старый человек с усталыми выцветшими глазами. Он все еще был одет в зеленый халат, который, правда, сейчас был забрызган темными пятнами крови. Устало стащив с головы такую же зеленую шапочку, он остановился возле них и тяжело вздохнул.

— Сожалею, но мы ничего не смогли поделать. Он умер. Я с самого начала заметил, что с ним что-то не так. Пуля нанесла ему гораздо больше вреда, чем мы предполагали. Даже если бы он выжил, то стал бы похож на овощ на всю оставшуюся жизнь. Мне очень жаль!

— Вот так номер! — удивленно воскликнул Барри и тяжело вздохнул. — Спасибо, док.

Тэйлор направился к лифту, чувствуя, что его одолевают тяжелые мысли. Черт возьми, как теперь узнать, кто за всем этим стоит? Он раздраженно ткнул пальцем в кнопку.

— Неужели у этого парня нет никаких родственников? Может быть, кто-нибудь из них мог бы подсказать нам, с кем он был связан?

Барри удрученно покачал головой.