Топ-модель - Кэтрин Коултер (2004)

Промчавшееся мимо такси наскочило на лужу и обдало Линдсей широкой дугой мутной грязи, большая часть которой мгновенно облепила ее новые замшевые ботинки. Она удрученно посмотрела на них и тихо выругалась, когда увидела, что они теперь практически испорчены. Ведь замшу почистить почти невозможно. Она купила их совсем недавно, потратив на это свой последний чек, полученный в фирме «Хофман и Майерс» — небольшом частном издательстве, в отделе рекламы которого она подвизалась последние пять месяцев. Линдсей стиснула зубы и снова выругалась, чувствуя, как злость распирает ее все больше и больше. Настроение ни к черту, а тут еще и этот негодяй на такси. Злость была настолько сильной, что хотелось рвать зубами все, что ее окружает. Именно в таком настроении она вошла в скромного вида бар, расположенный на пересечении Бродвея и Шестьдесят пятой улицы, чуть выше от центра Линкольна. Это был очень старомодный ирландский бар под названием «Каунти Корк», полностью затемненный внутри, с деревянными стойками и отчетливо доминирующим запахом старого дуба, камня и спиртного.

Линдсей проскользнула в небольшую кабинку, отделанную черной кожей, мягкой и заметно потертой, отдающей пивом, виски и поджаренными солеными орешками. Просторный зал бара показался ей мрачноватым от недостатка освещения и почти пустым в это время дня. Она припомнила, что сегодня была среда, а часы показывали без нескольких минут четыре. В это время завсегдатаи еще находились на своих рабочих местах. Да, все еще работали, кроме нее. А она только что бросила свою работу и вот сейчас ощущала некоторое облегчение, в равной мере смешивающееся с тревожным чувством приближающейся депрессии.

Она отыскала глазами бармена и крикнула, чтобы он принес ей белого вина. Она снова посмотрела на замшевые ботинки, которые выглядели еще более отвратительно на фоне быстро засыхающей грязи и темных разводов.

Когда бармен принес ей вино, первым желанием было осушить его одним залпом, но вместо этого она стала медленно потягивать приятную жидкость, желая хоть как-то растянуть время. Погрузившись в свои мысли, она уставилась на какую-то точку, отчетливо выделяющуюся на поверхности до блеска отполированного стола, и думала о своем боссе по имени Натан — достаточно молодом человеке с узким лицом и худощавой фигурой. Жаль, что она не врезала ему промеж глаз, когда покидала его кабинет примерно час назад. Напротив, она вела себя достойно, как взрослый человек, без какой-либо суеты и спешки принимающий важное решение. Пусть он найдет кого-нибудь другого с дипломом психиатра, кто будет выполнять все его мерзкие желания. Интересно, заплатит ли он ей за те два дня, которые она успела отработать до ухода? Какая разница, собственно говоря? Она все равно уже не вернется туда. Все ее служебные обязанности в этом издательстве заключались в том, чтобы работать с приходящими туда писателями и устранять все препятствия, которые довольно часто возникают при подготовке к изданию их опусов. Другими словами, она должна была сглаживать все шероховатости, неизбежно возникающие между издателем и авторами. До последнего времени все шло нормально, но последний ее клиент оказался довольно мерзким типом. Он был страстным игроком в гольф и писал книгу о скандалах, которые изредка возникают среди высокопоставленных и именитых членов гольф-клубов. Линдсей сделала все возможное, чтобы его книга была подготовлена как можно быстрее, и всячески поддерживала его в психологическом плане. А потом ему вздумалось завлечь ее к себе в гостиничный номер. Она была возмущена до глубины души и тотчас же сообщила об этом своему шефу, рассчитывая на его сочувствие. Но тот приказал ей пойти в гостиницу и доставить максимум удовольствия своему клиенту. Ей ничего не оставалось делать, как заявить, что обязанности проститутки не предусмотрены их соглашением о сотрудничестве и никоим образом не могут считаться служебными.