Топ-модель - Кэтрин Коултер (2004)

Линдсей молча смотрела на забинтованную руку. Иногда ей казалось, что ее раздели догола и выставили на всеобщее обозрение. В душе не было ничего, кроме обнаженных нервов и мерзкого холода. Только сейчас она со всей отчетливостью поняла, что этому не будет конца. Этот мерзкий холодок навсегда поселился в ее израненной душе и будет прорываться наружу при каждом удобном случае. Как все это ужасно! Отец и Сидни всегда будут думать, что все это чистая правда. Даже после пяти лет… Нет, она просто не может допустить, чтобы Сидни унижала ее каждый раз, превращая в ничтожество Только не сейчас и не так, как она привыкла это делать раньше. В конце концов, ей уже двадцать три года и она вполне взрослый человек, способный постоять за себя.

Собравшись с мыслями, она подняла голову и посмотрела на сестру.

— Все, что ты сейчас сказала, безусловно, имеет определенное рациональное зерно. Только сейчас я начинаю понимать, что у бедного Алессандро просто не было выбора. Он не мог устоять против моего подросткового шарма и по-детски наивного очарования. Конечно, я прекрасно помню, как угрожала сломать ему руку, если он не начнет избивать меня. Я дошла до того, что грозила орать на всю гостиницу, если он откажется ударить меня кулаком по лицу, причем не один раз, а по крайней мере три. Да, это было удивительное ощущение, незабываемое. А его попытка изнасиловать меня вызвала самый настоящий восторг, не поддающийся описанию обычными словами. Это было бесподобно! Это было нечто такое, что должна испытать каждая девочка в таком возрасте, чтобы окончательно убедиться в своей неистребимой власти над мужчиной. Но сейчас все это уже позади, и, если ты, конечно, не возражаешь, давай поговорим о спорте или о чем-нибудь другом, в равной степени возбуждающем больное воображение.

— Похоже, что ты нарастила себе защитный панцирь.

— А ты, Сидни, нарастила способность быть скучной и утомительной. Зачем ты приехала сюда, собственно говоря? Что тебе от меня нужно? Помучить меня, чтобы поддержать свою форму?

— О нет, ты никогда не была для меня стоящим объектом для упражнений. Слишком уязвима для этого. Ты никогда не могла достойно ответить даже на малейший укол с моей стороны, так как прекрасно осознавала, что не вызываешь никаких иных чувств, кроме гадливости.

— Старая песенка. Почему ты здесь? Что я тебе плохого сделала?

Линдсей пристально посмотрела на сестру, тщетно пытаясь понять истинную причину ее внезапного появления. Как бы ей хотелось сейчас проникнуть в потайные уголки ее извращенного сознания и понять, что она задумала на этот раз! И все же Сидни чертовски красивая женщина. Рядом с ней Линдсей чувствовала себя ничтожной шваброй. Прекрасная, совершенная Сидни с замечательным ребенком и высокородным мужем, который сходит с ума от малолеток.

— Вообще говоря, моя маленькая сестричка, я вспомнила мужа только для того, чтобы проверить твою реакцию. Ты говоришь, что уже достаточно взрослая. Вот я и решила проверить, так ли это. Хочешь верь, хочешь нет, но Алессандро на самом деле очень хороший отец и даже вполне приличный муж, разумеется, в той степени, в которой мужчины вообще способны быть приличными мужьями. К тому же он откровенно сожалеет о том, что был груб с тобой, и лично просил меня сообщить тебе об этом. Не знаю, правда, можно ли верить ему до конца.

— Почему же тогда ты наговорила мне про него столько гадостей в Париже? Почему поехала вслед за ним? Зачем взяла с собой оружие? Боже мой, Сидни, ты же стреляла в него!

Сидни лишь равнодушно пожала плечами: типично европейский жест.