Побочный эффект - Татьяна Туринская (2016)

В углу просторной гостиной сверкала новенькой гирляндой высокая, под потолок, елка. В ее лучах радостно игрались дождики, отсвечивая разноцветными бликами. Стол, как обычно, ломился от праздничных яств: Ирина, несмотря на извечную занятость, постаралась на славу, да и как она могла не постараться. Это будничные блюда она не слишком любила готовить, а потому с радостью хваталась за оправдание в виде непосильной занятости и в основном кормила семью полуфабрикатами из ближайшего супермаркета. А уж праздничные, тем паче новогодние блюда – это был ее конек, тут она была еще та затейница. Да и Вероника Николаевна постаралась, принесла свои фирменные голубцы и заливной язык.

Все такие красивые, нарядные, веселые. Еще трезвые… Впрочем, эту оплошность никогда не поздно исправить. И Сергей, как глава семьи и единственный мужчина за столом, налил дамам вина, себе немножко водочки, и провозгласил тост:

– Ну что ж, давайте проводим старый год и дружненько, хором скажем ему искреннее спасибо. Год был, в общем и целом, вполне неплохой, да что там скромничать – год был откровенно хороший и плодотворный, в чем-то даже знаменательный. Маришка вот у нас стала почти взрослым человеком, паспорт получила. Правда, это еще не признак взрослости, не совершеннолетие, но уже первая ступенька к нему. И вообще – детям паспорта не выдают, так что, Марьяша, ты у нас уже почти что взросленькая. Вот такой год выдался: вроде и ничего, по крайней мере, для нашей семьи. С другой стороны, не удержалась Обезьянка, натворила бед напоследок: тут тебе и цунами с полутора сотнями тысяч погибших, приехавших весело отметить рождество в южных широтах, тут и больше сотни жертв рокового пожара на концерте в ночном клубе Буэнос-Айреса. Так что, Обезьяна, иди себе с Богом, и не поминай нас лихом. Да в следующий раз постарайся обойтись без жестоких шалостей. И Петуху, своему последователю, передай, что мы люди неплохие, и обижать нас не следует, а потому пускай будет поласковее с нами. В общем, спасибо, Обезьяна, и до следующих встреч.

Все одобрительно зашумели, дружненько встали в порыве красиво проводить сумасбродку Обезьяну, дабы у нее остались о семье Русаковых теплые воспоминания и она не вздумала корчить им свои обезьяньи рожицы в следующее свое правление, потянулись рюмками да фужерами друг к другу. И последние десять минут уходящего года прошли в непрерывном жевании и похвалах авторшам блюд:

– Ууу, а заливное-то на славу удалось! Ну, теща, ну, умница вы наша!

– Селедочка под шубкой замечательная вышла, – внесла лепту Ларочка. – Правда, я уже гору костей насобирала, но это такие мелочи, правда?

Ирину от замечания подруги передернуло: ну что за человек, обязательно все всегда нужно испортить! И вовсе нет в «шубе» никаких костей – она же несколько часов их из селедки выбирала, сама терпеть не могла, когда приходилось вылавливать косточки из салата! Ну одна, может, и затесалась случайно, но ведь аж никак не «целая гора»! Впрочем, на бестактный Ларочкин «комплимент» никто, кроме Ирины, не обратил ни малейшего внимания: все собравшиеся за столом знали Ларочкину подлую конструкцию, как облупленную. И тем не менее Ирине стало обидно.

Зато Ларочка торжествовала. «Занервничала, подружка? То-то! Ты еще не знаешь, что тебя ожидает в ближайшие пять минут!»

На голубом экране появился президент, как обычно, весь такой отглаженный и прилизанный мальчик-отличник. Что-то говорил своему народу, чего-то желал, да только его никто не слушал: в этот момент народ обычно откупоривает шампанское, а это, как известно, дело весьма ответственное и внимание присутствующих за столом обычно прочно привлечено именно к этому процессу – все жмурятся, старательно отворачиваются от бутылки, опасаясь пробки-пули, и все-таки непременно, пусть из-за плеча, но подглядывают за действиями смельчака, взявшего на себя эту непростую задачу.