Поцелуй небес - Людмила Бояджиева, Ольга Арсеньева

– Знаешь, девочка, всегда трудно определить точную цель этого "ради". Она меняется в зависимости от освещения. То есть от того с какого боку на нее смотреть, – заметил Динстлер. – Не мучай себя ответственностью за наши поступки. Мы здесь, несомненно, "по поводу тебя"… Хотя, если выбирать смысл для деяния, то что может быть лучше, чем возможность помочь юному и славному существу…

– Я буду послушной и постараюсь не доставить лишних хлопот. Мне хорошо здесь с друзьями, с этим пирогом… Еще час назад мне казалось, что я потерялась. Знаете, бывает так жалко потерявшихся собак – бегают, принюхиваются, заглядывают прохожим в глаза… Я чувствовала себя такой – и вдруг, праздник для меня! Спасибо. Это уже очень много…

– Мне довелось как-то, причем именно в Рождество, пережить подобное, – вспомнил Йохим свою давнюю поездку в Париж и дом Грави с Алисой на пороге. – Это было очень давно. Я тогда не просто встретил тепло друзей. Я нашелся. Нашел себя и, вероятно, самое главное в своей жизни… Только сегодня у нас все получается поскромнее. Мне кажется, всем необходимо выспаться, завтра предстоит непростой день. – Он виновато посмотрел на Вику и, она в который раз заметила, что глаза Динстлера умели быть очень теплыми, только почему-то разучились улыбаться.

– Печальный и мудрый, как Атос, в исполнении Смехова, – подумала она удивившись романтичной детскости своих ассоциаций. …Утром Мио уехал за провизией, а Динстлер пригласил Викторию в кабинет. Многолетняя привычка бесед с пациентами взял верх – он сел за чужой письменный стол, предложив девушке кресло напротив.

– Итак, Виктория, Остин Браун посвятил вас в суть дела? Вы здраво оцениваете ситуацию и не имеете возражений? Вы подтверждаете данное Брауну обещание хранить тайну? Вы сообщите мне исчерпывающую информацию о состоянии вашего здоровья? – вопросы сыпались один за другим, Виктория согласно кивала.

– Может быть, мне присягнуть на библии? – попыталась она нарушить строгий протокол. Но Йохим, явно не расположенный к шуткам, продолжал допрос:

– Какие инфекционные заболевания перенесены в детстве, отмечалась ли непереносимость к каким-либо препаратам, чем отягчена наследственность и тому подобное. Вика, старательно прислушивалась к малознакомым терминам, отрицательно качала головой.

– Отлично, – доктор поднялся, достал из ящика стола ампулу, наполнил шприц.

– Засучите, пожалуйста, рукав, мадмуазель. Маленькая проба… Хорошо. Сейчас (он посмотрел на ручные часы) 8.25. Через два часа контролируем результаты. А пока можете отдохнуть в своей комнате. Радио и телевидения здесь нет. В сад выходить запрещено. Еда и питье в холодильнике. Можете себя ничем не ограничивать, да там, собственно, почти ничего и нет. Результаты пробы удовлетворили Динстлера.

– Раз так – с Богом. Правое дело, начатое в такой день, должно защищаться свыше… В течение суток, каждые два часа мы будем делать инъекции. Возможна небольшая слабость, головокружение, снижение артериального давления, тошнота. Надеюсь, перенесенная вами четыре месяца назад травма не нарушит наши планы, но, на всякий случай, вы должны докладывать мне о малейших неприятных ощущениях.

3

…В десять вечера был сделан пятый укол и доеден остаток пирога. Уехавший за продуктами с утра Мио не возвращался, Йохим стал проявлять признаки беспокойства, прислушиваясь, подходя к окну. Но поймав тревожный взгляд Виктории спокойно сказал:

– Будем думать, что не произошло ничего серьезного. Мы несколько лет работали вместе с Мио Луми – это очень надежный и опытный помощник. К тому же – большой мастер выпутываться из передряг. Ну как с аппетитом, с головой? Проглотите эту таблетку и в пастель. Уснуть не удастся, появится чувство беспокойства, тревоги. Потерпите, девочка, – он коснулся ладонью ее лба и Виктория удивилась какой горячей показалась ей эта рука.