Вендетта - Сиенна Лэйн, Отэм Карр (2015)

— Но ты выглядишь едва ли как совершеннолетняя.

— Да, в этом и суть, — говорит она как Сорайя. Я чрезмерно озадачен таким преображением. Она хороша.

Какое-то время мы едем в тишине, боль почти утихла, но беспокойство все нарастает. Я дал Колину адрес склада. Как вдруг в моей голове что-то щелкает.

— Колин?

— Да. Некоторое время я работал под прикрытием.

По крайней мере, два года, если я правильно помню.

— Все в порядке? — спрашивает Сорайя тире Эмбер тире хрен-ее-знает-кто, накладывая на мое плечо новую повязку. Я даже не осознаю ее действий, пока не смотрю туда, настолько оно онемело.

— Да, — отвечаю, наконец переварив услышанное. Ради бога, что творится? Все это время среди нас были федералы, а мы ни черта не знали.

— Почему вы здесь?

— Ты нам позвонил, — говорит Колин.

Я недовольно рычу:

— Я имею в виду, почему вы под прикрытием?

Колин на мгновение оборачивается и смотрит на меня, затем вновь поворачивается к дороге.

— Тебе короткую версию? — спрашивает Эмбер. — Прошел слух, что намечается что-то грандиозное. Нам потребовалось время, чтобы во всем разобраться…

— И много раз отсосать, — вставляет Колин резко.

— Святое дерьмо, Колин, — говорит Эмбер. — Ты же знаешь, что у меня не было выбора. Вот почему, черт возьми, я не смешиваю работу с личной жизнью.

— Вы оба вроде Малдера и Скалли?

Они молчат, подтверждая мои подозрения. Я смеюсь, как будто свихнулся.

— Это дерьмо становится все лучше и лучше.

— Да, любовничек, — говорит Эмбер серьезно, но ее карие глаза смеются. — Итак, план состоял в том, чтобы осталась всего одна семья. И Стиви Романо вместе с Джорджем Макдугэлом начали претворять его в жизнь несколько лет назад, — она смотрит на меня печально.

Устранение боссов. Я понял. Все началось со смерти моей семьи. Но с тех пор больше ничего не происходило, если не считать взрывчатку в машине Потенза, а теперь еще историю с Джино Ферми.

— Теперь видишь, почему мы заинтересовались, — продолжает Колин. — Управлять несколькими группами легче, чем одной большой влиятельной семьей. Вы воюете между собой, это и так достаточно сильно прореживает ваши ряды, но объединить вас труднее, из-за вашего кодекса чести и преданности семьям.

— О, да, преданность, — говорю я горько.

— У них на примете есть новый босс. Мы думаем, это кто-то, кем можно управлять и внушать свою волю, но до сих пор не поняли, кто это, — Эмбер пожимает плечами. — Это идет вразрез со всем, что мы знаем о группировках, вот почему все это так опасно. В целом ваша структура нам подходит. Но это изменило бы все.

— Как тебя зовут?

— Знаешь, лучше этого не спрашивать, — отвечает она, прицокнув языком.

Я откидываю голову на кожаное сиденье и закрываю глаза.

— Ну, я вне игры. Поэтому нет необходимости меня контролировать. Я вышел.

— Девон Андрэ, — говорит Эмбер серьезно. — Я слишком долго наблюдала за тобой, чтобы в это поверить. — Что? Она вела за мной чертово наблюдение? Она ловит мой взгляд. — Это — твоя суть, — говорит она просто.

Самое ужасное, что она права. Нельзя все бросить, даже если мой отец думал, что это возможно. Дядя это понимает; и я тоже. Пока мы проезжаем горы, размышляю о том, что это может означать несколько вещей. Я увяз в этом на всю жизнь, нравится мне это или нет. Даже если я уеду, то всегда буду Девоном Андрэ, сыном Джо Андрэ и внуком Марио Андрэ, одного из самых влиятельных боссов группировок Бостона. Но больше всего меня беспокоит другое: это может означать, что у нас с Лейтон нет будущего. Если я останусь на своем месте, то по-прежнему буду Девоном Андрэ, а она — Лейтон Мур. Нефть и вода.

Ничего не попишешь.

— Мы на месте, — говорит Колин, замедляя автомобиль, когда достигаем Бостонского порта. Пока я надеваю обувь, которую мне дала Эмбер, он паркуется на обочине.