Бешеная скорость - Ксения Мартьянова (2016)

Он старался дышать, делая глубокие вдохи и выдохи, и чувствуя, что это хоть и немного, но действительно начинает успокаивать. Этому упражнению его научила подруга Сары. Когда Меган Палмер чего-то боялась или просто ощущала, что её тело и разум начинают контролировать эмоции, а она сама просто теряет над ними всякую власть, то всегда дышала. Глубоко. Размеренно. Представляя, что с каждым новым выдохом отпускает от себя частичку болезненного прошлого, а с каждым вдохом – позволяет себе стать немного свободней.

Пусть и на какое-то время.

Это работало. Он мог поклясться, что это действительно помогало ему забывать о том, что так прочно сидело в его голове уже много лет, но весь парадокс заключался в том, что действие этого «чудотворного снадобья» было слишком недолгим. И он не имел возможности его продлить…

Так надолго, чтобы каждую ночь без опаски закрывать глаза. Так надолго, чтобы ложиться в свою постель и знать, что в этот раз он сможет спокойно спать. Так надолго, чтобы обрести надежду на лучшее будущее… на иную жизнь. Так надолго, чтобы просто снова хотеть жить. Жить и бороться.

Бороться… Дилан усмехнулся. Он так устал от вечной войны с этим чертовым миром, так устал от сражения с самим собой, что единственным возможным выходом из всей этой ситуации, увидел просто напросто опустить руки.

Вот почему он решил уйти из гонок. Вот почему в одночасье изменил свои взгляды на жизнь и перестал спорить с людьми, которые всячески пытались уберечь его, отговаривая от подобного «развлечения». Дилан устал нести ношу, что легла на его плечи в тот самый день, когда он впервые сел за руль гоночного автомобиля.

Трасса была его спасением, его мечтой и его жизнью, но в то же время она убивала в нем все человеческие чувства, словно была его смертью, погибелью, наваждением. Вы знаете, что такое гонки? Знаете, что ощущает каждый пилот, сидя в своей машине и мчась по дороге со скоростью более двухсот миль в час? Знаете, что он чувствует перед тем, как надевает шлем и после того, как снимает его? Знаете, что испытывает, когда остается наедине с собственными мыслями?

Понятия не имеете, верно?

А он не просто представляет себе все это, а ощущает, чувствует, испытывает. Каждой клеточкой своего тела. Ежедневно. Ежечасно. Ежеминутно. Такие, как он, живут в мире, которым правят безумие и страсть. В мире, где каждый родившийся одержим лишь одной единственной целью: во что бы то ни стало оставить свой след. Таким, как он, не важны пути достижения цели. Им не важно то, что мы называем страхом. Неконтролируемым и всеобъемлющим. Такие, как он, презирают рациональность, полностью отдаваясь во власть неконтролируемых эмоций. Победа для такого человека, словно глоток чистой воды в пустыне: когда тебя одолевает сильнейшая жажда, ты пойдешь абсолютно на все, чтобы ощутить, как драгоценная жидкость льется по твоему пересохшему горлу.

Трасса была смыслом его существования. Она была рядом с ним всегда, когда он нуждался в лекарстве, способным заглушить боль, которая разрывала его изнутри. Она помогла ему пережить потерю своей семьи, но в то же время стала той самой причиной, по которой он так и не смог сказать своему отцу, как сильно он его любил. По которой, он больше ни разу не смог просто обнять свою маму.

- Спасибо, что пришли, - Дилан пожал руку человеку в черном смокинге, с которым работал его отец, а затем кивнул его жене, которая кивнула ему в ответ.

- Алан был моим другом, - Ладвуд сильнее сжал его ладонь, - и эта трагедия коснулась всех нас. Мы просто не могли не придти.